Окамото, Кихати / Okamoto, Kihachi

Кихати Окамото было 17 лет, когда из университета его отправили на фронт. До завершения войны оставалось всего два года; воины императора сражались уже на собственной земле, обильно поливая ее кровью молодых новобранцев. Из тех, кто отправился на передовую вместе с Окамото, домой в 1945 году вернулся только каждый пятый. Окамото тоже вернулся — ему повезло.
В 1947 году Кихати закончил учебу и устроился ассистентом режиссера на студию Toho. Следуя неизбежным законам студийной иерархии, он пробыл в этом качестве на Toho около десяти лет, после чего получил возможность снимать собственные картины. За эти годы Кихати удалось поработать со многими известными режиссерами, включая Исиро Хонду, Микио Нарусэ и Масахиро Макино, а однажды он даже принял участие в проекте Акиры Куросавы: это были «Следы на снегу», снятые по сценарию Куросавы молодым режиссером Сэнкити Танигути.
Свои первые фильмы в качестве режиссера Окамото снял в 1958 году — две романтические комедии с участием Идзуми Юкимуры «Все про замужество» и «Юные особы». Дебютные картины зрители приняли очень хорошо, но режиссер предпочел переключиться на криминальные боевики, продемонстрировав на этом поприще недюжинный талант.
Лучшие его работы этого времени — три фильма из франчизы про «уголовный мир» (ankokuga), в двух из которых снялся Тосиро Мифунэ, главная звезда студии Toho. В «Большом боссе» Мифунэ сыграл раскаявшегося гангстера, вынужденного ради собственного спасения пойти на убийство брата. В «Последней перестрелке» — опального детектива, сосланного в провинцию и подружившегося на свою голову с опасным гангстером.
Совместная работа Окамото и Мифунэ продолжилась на картине «Гарнизон отчаянных», и вот здесь-то студийное начальство увидело самую сильную сторону молодого режиссера — талант к военной теме. Оказалось, что Окамото не только бывалый ветеран, умеющий показать «настоящую мясорубку», но еще и фанат американского кино, в частности, режиссера Джона Форда. Любовь к творчеству последнего помогла ему сделать настоящий вестерн, только место индейцев заняли безжалостные китайцы.
«Форпост отчаянных» стал настолько популярен, что всего через год Окамото был вынужден выпустить сиквел, а потом принять участие в съемках нескольких других эпиков о различных фронтах Второй Мировой. Важно отметить, что сам Окамото против этого не возражал: по его словам, подобные картины помогли ему избавиться от «эха войны», продолжавшего отзываться в его сердце.
К сожалению, работа над патриотическими фильмами о Второй Мировой «глазами японцев» в дальнейшем сослужила этому талантливому режиссеру дурную службу. Несмотря на все свои заслуги перед кинематографом, Окамото оставался совершенно неизвестным за пределами Японии вплоть до конца 90-х. В те годы, когда японские режиссеры «новой волны» уже были постоянными гостями на международных фестивалях, Окамото, автор настоящих шедевров, оставался звездой исключительно местного масштаба.
Одна из причин подобной незаметности еще и в том, что все лучшие годы своей карьеры Окамото пребывал в императорской тени Акиры Куросавы. Не секрет, что для пиар-отдела студии Toho Большой Акира даже в худшие годы оставался номером первым, в то время как Окамото так и не смог выйти из «второго ряда» и завязать со своей «милитаристской» тематикой.
Не смог он этого сделать даже после выхода своих первых дзидайгэки, где он сразу проявил себя как уникальный мастер. Здесь сыграло свою роль и то, что в японском кино во второй половине 60-х наступил серьезный кризис. В это время десятки известных режиссеров оказались без работы, поэтому Окамото, по-прежнему остававшемуся в штате студии Toho, пришлось подыскивать халтурку на стороне.
В результате все лучшие картины этого периода были выпущены режиссером через независимых дистрибьютеров. «Человек-пуля», «Боевой клич» и «Вечер чарльстона» через Art Guild Theater; «Перевал великого Будды» — через Takarazuka Eiga; «Самурай-убийца», «Красный лев» и «Гарнизон смертников» через продюсерскую компанию Тосиро Мифунэ. Тот не забыл о режиссере, с которым работал уже с конца 50-х, можно даже сказать, что для Мифунэ Кихати Окамото стал удачной и вполне адекватной заменой Большого Акиры: с Куросавой Мифунэ окончательно рассорился за пару лет до этого.
В конце 70-х ситуация стала еще хуже: за последние 20 лет своей жизни стареющий Окамото снял всего четыре картины, причем три были откровенной коммерческой эксплуатацией уже не только жанра дзидайгеки, но и репутации самого режиссера. Самая любопытная из этих трех картин называлась «Диксиленд для даймё», где была предпринята попытка совместить эстетику джаза и самурайское кино. По сюжету три негра-раба получили свободу после войны между Севером и Югом и решили отправиться домой в Африку. По дороге их корабль потерпел крушение у берегов Японии, и черным джазменам пришлось приспосабливаться к реалиям эпохи Мэйдзи.
В возрасте 68 лет Окамото получил первую награду от японской киноакадемии. Если точнее, то даже целых две, и обе — за картину «Дети радуги», ставшую одним из главных кинособытий 1991 года.
19 февраля 2005 года Кихати Окамото не стало, но история его творческого пути на этом не закончилась. Примерно через год после его смерти жена режиссера и его постоянный продюсер Минэко Окамото попросила известного художника Масаки Миямаварэ написать картину — большую и красочную, по мотивам книги Футаро Ямады «Повозка с волшебным фонарем», над экранизацией которой работал незадолго до своей смерти Кихати.
Основной персонаж картины был списан при этом с актера Тацуя Накадаи, и сам Накадаи не смог удержаться и не посетить выставку, на которой экспонировалась эта работа. Актер был настолько восхищен увиденным, что убедил вдову закончить этот проект и «довезти» «Повозку» до большого экрана. Именно этим они сейчас вдвоем и занимаются.