Русские биографии - Bertrandt Mayer-Stabley / Бертран Майер-Стабль - Noureev / Рудольф Нуреев [2004, PDF, RUS]

Книги:
Рудольф Нуреев. Автобиография
А. Дольфюс - Рудольф Нуреев. Неистовый гений
М. Баганова - Рудольф Нуриев
Рудольф Нуреев. Фотоальбом
Ролан Пети - Тан лие с Нуриевым
С. Синенко - Рудольф Нуреев. Истоки творчества, превратности судьбы
Б. Майер-Стабль - Рудольф Нуреев
Рудольф Нуреев в Казани
Три года на Кировской сцене (на англ.яз)
К. Маккэнн - Танцовщик

Бертран Майер-Стабль
«Рудольф Нуреев»
серия «Русские биографии»
М.: ЭКСМО, 2004
Издательство «ЭКСМО» решило, что выпускаемая серия биографий никак не обойдется без Нуреева. Личность, безусловно, благодатная для описания: яркая, скандальная, трагическая. Но вот беда: именно поэтому о нем написаны груды книг – как прижизненных, так и посмертных. В аннотации автор новой книги представлен как «авторитетный искусствовед», дающий «свою интерпретацию жизни звезды мирового балета». Так вот, этой самой личностной интерпретации в книге, собственно, и нет. Из текста даже не ясно, знаком ли был автор с Нуреевым, видел ли он его на сцене. И это несмотря на то, что автор – француз, а Франция – страна, с которой особенно связаны последние десять лет жизни Нуреева. Но чувствуется это разве что в том, что автор приводит свидетельства людей с французскими именами, которые вряд ли известны за пределами Франции. Ценность их свидетельств от этого резко уменьшается. В целом книга оставляет впечатление неуклюжей компиляции. В примечаниях автора чаще всего встречаются цитаты из добротной биографии Нуреева, написанной Д.Солуэй. Присутствуют в книге также примечания переводчика, который добрую половину известных в балете имен написал на свой лад: Лоран Хилэр, Мишель Денар, Эдвард Вителла, а имя Твайлы Тарп склоняет так, как если бы это был мужчина. Да что балетные имена! Такой родной нашей публике Юл Бриннер из «Великолепной семерки» превратился в Юла Бройнера... Стилистические огрехи перевода разбирать просто бесполезно – они присутствуют вплоть до искажения смысла. Поэтому дебют Нуреева на сцене Кировского театра состоялся в па де де из «Лебединого», хотя тут же названы две его партнерши! Лорану Илэру в уста вложена следующая фраза: «Благодаря ему (Нурееву – I.N.A.) получили возможность танцевать Форсайт, а также Прельжокаж». Выходит полная чушь! Ясно, что на самом деле сказал французский танцовщик: Нуреев пригласил названных лиц ставить балеты в Опера, и труппа получила возможность танцевать их хореографию. Кстати, для Форсайта это было первое приглашение в театр такого ранга, и этому мы обязаны появлением “In the Middle...”.
Зато автор точно знает (со слов Евг. Полякова – тоже уже ушедшего из жизни), где и когда Рудольф уступил чарам Марго Фонтейн и как их «любовная история» оборвалась после покушения на Тито Ариаса. Немало страниц в книге уделено звездному «дон-жуанскому списку» Нуреева – от Энтони Перкинса до Фреди Меркьюри. Ссылка на небезызвестную книгу Рюнтю окончательно обесценивает эти утверждения. И дело не в том, спал Нуреев с Бернстайном, Миком Джаггером и прочими, или нет (автор уж точно свечку им не держал). Все эти скороговоркой перечисленные, ничем не документально не подтвержденные скандальные подробности заслоняют то немногое, что рассказано о Нурееве – танцовщике и постановщике. Почти ничего не добавлено даже к таким достаточно легковесным биографиям, как, например, та, что вышла из-под пера Стюарта Оттиса. Уже не говорю о капитальном труде Дианы Солуэй, у которой все цитаты снабжены ссылками на источники. Этого как раз начисто лишена новая книга. В 99% случаев совершенно непонятно, где и когда произносилось то или иное высказывание Нуреева или других свидетелей. Все по верхам, скороговоркой, с недосказанностью, с неминуемыми неточностями и просто ошибками. Тем более становится обидно, что французский исследователь мог бы раскопать доступную ему нишу – подробно, с деталями осветить работу Нуреева в парижской Опера. Период, полный противоречий, непонимания, скандалов и в то же время оглушительных успехов парижской труппы, создания целой плеяды звезд, высмотренных зорким глазом Нуреева. Этуали, птенцы рудичьего гнезда, до сих пор вспоминают о нем с почтением и благодарностью.
Из выходных данных узнала, что у свежеиспеченной книги был, как и полагается, редактор, да не простой, а ответственный – Е.Басова. С трудом могу себе представить, что она может быть причастна к балетному искусству. В чем заключалась ее ответственность, усмотреть трудно – ко всему, касающемуся балета, она подошла явно легкомысленно. Впрочем, еще более безответственное решение приняли те, кто выбросил на рынок эту осетрину третьей свежести.
Окончательный удар по Рудольфу Хаметовичу наносит фотография на задней стороне суперобложки: два снимка смонтированы так, что юноша (кажется, Мартинес?) танцует на могиле Нуреева. Ужас, ужас, ужас!