Уильям Сароян. "Возвращение к гранатовым деревьям"
скрытый текст
"Замысел Тиграна потерпел крах, землёю вновь завладели её исконные хозяева — разного рода мелкие зверюшки, гранатовая роща была заброшена, а Тигран перекинулся на другие проекты. Но пока мы с Назаретом сажали деревья и всячески пеклись о них в течение нескольких недель, я всё представлял себе, как когда-нибудь спустя годы вернусь на это место и застану тут сад, увижу чудесные разросшиеся деревья и чудесные плоды, повисшие на ветвях. Шли годы, и каждый раз, бывая во Фресно, я вспоминал про гранатовые деревья, но ни разу не съездил взглянуть на то место, где когда-то мы с Назаретом сажали их и выхаживали. Чтобы попасть туда, надо ехать по Вентура-авеню до поворота направо к Санджеру, там повернуть на дорогу, идущую влево, остановиться миль через восемь-девять — и где-то поблизости от дороги отыщется участок гранатовой рощи. И вот однажды, наконец, я поехал туда. Со мною был мой пятилетний сынишка Арам, названный так по имени мальчика из книги рассказов «Меня зовут Арам».
Мы не решали заранее, куда поедем. Было лето, и мы просто катались вокруг Фресно, по дорогам, вдоль которых тянулись виноградники и сады. То и дело я останавливал машину, чтобы мальчонка мог выйти и оглядеться вокруг и сорвать собственноручно кисть винограда, или спелый персик, или ещё что-нибудь. Но с какого-то момента я поехал без остановок и вскоре оказался возле того места, где от Вентура-авеню идет правый поворот к Санджеру. Младший брат моего отца Левон и четыре его сына жили около Санджера, на своих виноградниках, и видимо, мне пришло в голову прокатиться к ним, однако я свернул не к Санджеру, а налево и через несколько миль, съехав с дороги, повёл машину по сухой пустынной земле. — Куда это мы едем? — сказал Арам.
— Много лет назад я посадил где-то здесь несколько гранатовых деревьев. Я остановил машину, и мы с Арамом вылезли и пошли по серой сухой земле, как ходил я по ней четверть века тому назад.
— А где деревья?
— Тогда мы посадили их где-то вот здесь, но сейчас, как видишь, их больше нет.
— Ну а где же они?
— Нигде. Они умерли. По всей этой пустоши снова хозяйничали грызуны, рогатые жабы, зайцы, вообще всевозможная мелкая живность. И я подумал, что это тоже, пожалуй, правильно.
Я надеялся, что найду тут хотя бы одно выжившее деревце, но не нашёл.
Мы вернулись в машину и поехали дальше. — А что это было такое? — сказал Арам.
— Маленькие зверюшки?
— Нет. То, что ты посадил.
— Деревья, на которых растут гранаты.
— Хочу увидеть гранат. Я повез его к брату моего отца в Санджер и там показал ему в большом саду старое гранатовое дерево и чудные плоды на его ветвях. Гранаты были еще незрелые, но я всё-таки сорвал один и протянул сыну. Из дому появился мой дядя Левон и повел нас к себе. Мы посидели у него часа полтора. Когда мы вернулись во Фресно, в свою комнату в отеле, я увидел, как мой сын вытащил из кармана гранат, посмотрел на него и положил на письменный стол. На следующее утро мы поехали домой в Сан-Франциско. Дома он забрал у меня свои вещички, и я заметил потом, что гранат лежит у него на столе. Так он и лежал там довольно долго и через месяц совсем высох и сморщился. Мать как-то спросила у мальчика, не выбросить ли эту штуковину.
— Нет, — сказал он. — Это мне нужно. Спустя несколько дней мы отправились всей семьёю во Фресно, и мальчик сказал мне: «Давай поедем туда ещё раз».
— Куда это туда?
— Туда, где были твои деревья. Так оно получилось, что в течение сорока дней я дважды побывал в том месте, куда не заглядывал четверть века. Мы прошагали ярдов около ста по совершенно сухой бугристой земле, и, остановившись закурить сигарету, я увидел, как мальчик достал из кармана гранат. Он посмотрел вокруг, посмотрел на гранат, потом нагнулся и тихонько положил его на землю. Я ждал, что после этого он что-нибудь скажет, но поскольку он продолжал молчать, то промолчал и я, и мы вернулись к машине и сели и поехали обратно во Фресно. О гранате он так и не сказал ни слова. Я же ни о чем не стал у него допытываться, ибо ясно, что у детей всегда что-то своё на уме, и в любую минуту они способны на такие вот вещи, а почему — ты всё равно не узнаешь, не выяснишь, так что лучше уж обойтись и вовсе без разговоров".
