(Опера) Pietro Mascagni - Guglielmo Ratcliff / Гульельмо Ратклифф (Rinaudo, Lantieri, Piavko) - 2003, MP3 (tracks), 320 kbps

CD 1
ATTO PRIMO - АКТ ПЕРВЫЙ
1. INTRODUZIONE -
ИНТРОДУКЦИЯ
Margherita - Маргерита
SCENA I - СЦЕНА I
2. Mac Gregor, Douglas,
Margherita, Maria
Мак-Грегор,
Дуглас, Маргерита, Мария
3. Racconto di Douglas
Рассказ Дугласа
4. Mac Gregor, Maria
Мак-Грегор, Мария
5. Secondo racconto di Douglas
e racconto di Margherita,
Mac Gregor, Maria
Второй рассказ Дугласа
и рассказ Маргериты,
Мак-Грегор, Мария
SCENA II - СЦЕНА II
6. Mac Gregor, Douglas,
racconto di Douglas
Мак-Грегор, Дуглас,
рассказ Дугласа
SCENA III - СЦЕНА III
7. Douglas
Дуглас
SCENA IV - СЦЕНА IY
8. Douglas e Lesley
Дуглас и Лесли
ATTO SECONDO – АКТ ВТОРОЙ
SCENA I - СЦЕНА I
9. Tom, Willie, Guglielmo Ratcliff
Том, Вилли, Гульельмо Ратклифф
SCENA II - СЦЕНА II
10. Scena di Guglielmo Ratcliff e Tom,
Racconto di Tom
Сцена Гульельмо Ратклиффа
и Тома, Рассказ Тома
11. Arioso di Guglielmo Ratcliff
Ариозо Гульельмо Ратклиффа
12. Arioso di Tom
Ариозо Тома
SCENA III & SCENA IV -
СЦЕНА III и СЦЕНА IY
13. Lesley, Guglielmo Ratcliff
Лесли, Гульельмо Ратклифф
14. Racconto di Guglielmo Ratcliff
Рассказ Гульельмо Ратклиффа
15. Lesley, Guglielmo Ratcliff
Лесли, Гульельмо Ратклифф
SCENA V - СЦЕНА V
16. Guglielmo Ratcliff, Lesley,
Dick, Robin, Bell
Гульельмо Ратклифф,
Лесли, Дик, Робин, Бэлл
SCENA VI - СЦЕНА YI
17. Robin, Dick, Bell
Робин, Дик, Бэлл
SCENA VII е SCENA VIII -
СЦЕНА YII и СЦЕНА YIII
18. Tom, dopo John, Taddie
Том, после Джон, Тэдди
CD 2
ATТО TERZO - АКТ ТРЕТИЙ
1. INTERMEZZO – ИНТЕРМЕЦЦО
SCENA I — СЦЕНА I
Scena (il vento) di Guglielmo Ratcliff
Сцена (ветер)
Гульельмо Ратклиффа
2. Aria di Guglielmo Ratcliff
(«Oh, come onesta»)
Ария Гульельмо Ратклиффа
3. Arioso di Guglielmo Ratcliff
(«Ma forse il Douglas*)
Ариозо Гульельмо Ратклиффа
SCENA II-СЦЕНА II I.
4. GUGglielmo Ratcliff e Douglas
Гульельмо Ратклифф и Дуглас
INTERMEZZO
(sogno di Guglielmo Ratcliff)
ИНТЕРМЕЦЦО
(сон Ратклиффа)
5. Il sveglio di Guglielmo Ratcliff («Fu voce d'uom?»)
Пробуждение Гульельмо Ратклиффа
6. Aria di Guglielmo Ratcliff («Ombra esecrata»)
Ария Гульельмо Ратклиффа
ATTO OUATRO - АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
7. INTERMEZZO -ИНТЕРМЕЦЦО
SCENA I - СЦЕНА I
8. Maria e Margherita
Мария и Маргерита
9. Aria di Maria
Ария Марии
10. Racconto di Margherita
Рассказ Маргериты
SCENA II - СЦЕНА II
11. Margherita,
Maria e Guglielmo Ratcliff
Маргерита, Мария
и Гульельмо Ратклифф
12. Arioso di Guglielmo Ratcliff («I tuoi scmbianti») e duetto di Guglielmo Ratcliff e Maria,
e poi Margherita
Ариозо Гульельмо Ратклиффа
и дуэт Гульельмо Ратклиффа
п Марии, после Маргерита
13. Guglielmo Ratcliff
Гульельмо Ратклифф
SCENA III - СЦЕНА III
14. Mac Gregor, Guglielmo Ratcliff Мак-Грегор, Гульельмо Ратклифф

Трагедия в четырёх актах по Генриху Гейне
ПЕРВЫЙ АКТ
Комната в средневековом замке шотландского феодала Мак-Грегора. В углу этой комнаты в отблеске свечи видна покачивающаяся фигура старухи, бормочущей странные, на первый взгляд, бессвязные слова о каком-то убийстве и о какой-то красавице.
Из церкви в комнату входят Мак-Грегор, его дочь, красавица Мария и её жених Дуглас, приехавший из Лондона. В домашней церкви только что произошла помолвка Марии и Дугласа. Мак-Грегор с удовольствием соединяет руки Марии и Дугласа и говорит о том, что он с радостью может назвать Дугласа сыном, Дуглас любезно называет феодала отцом. В конце их разговора приходит в движение безмолвная фигура старухи, и из её уст несутся громко слова о какой-то кровавой шпаге какого-то Эдвардо.
От неожиданности Дуглас вскрикивает и спрашивает Мак-Грегора «Что это за привидение, милорд?» Мак-Грегор просит Дугласа не обращать внимания на старуху. Умалишённая Маргерита уже много лет в замке. Мак-Грегор много раз хотел избавиться от неё, но что-то останавливает его. Мария вмешивается в разговор отца и жениха и просит оставить в покое несчастную Маргериту. Ей интересно узнать о том, как живут в Лондоне.
Дуглас рассказывает, что лондонский люд занят балами и пирушками, что опера Ковент-Гардена всегда полна зрителей, что средние слои на всех углах кричат «Спасите короля» и поглощают бездну бифштексов и пива, а высший свет политиканствует, разглагольствуя о патриотизме, что мёртвой хваткой держат своих должников ростовщики. И все при этом ссылаются на Библию. Рассказ Дугласа вызывает у Мак-Грегора возмущение современной столичной жизнью и гордость, что шотландцы никогда не променяют свои юбки и береты на нововведения англичан. Мария хочет услышать рассказ Дугласа о его путешествии из Лондона к ним в Шотландию.
Дуглас рассказывает, как он спокойно и уверенно ехал через лесные дебри, кишащие дикими зверями, и не было в его душе страха, а только образ милой Марии и желание поскорее её увидеть. Он уже подъезжал к замку, как вдруг его мысли прервал свист трёх разбойников, которые навалились на него откуда-то сверху с деревьев и повалили наземь. Он отбивался, как мог, но силы были не равны.
Мария, услыхав эти слова, побледнела, а её нянька Маргерита стала над ней причитать, повторяя какие-то странные слова. Мак-Грегор потребовал от Маргериты замолчать. Маргерита сказала, чтобы Мак-Грегор лучше обратил внимание на свои красные, словно кровавые, руки.
Мария пришла в себя и просила Дугласа продолжать свой рассказ.
Дуглас галантно продолжил свой рассказ, из которого стало ясно, что, откуда не возьмись, появился незнакомец и разогнал разбойников. Дуглас хотел поблагодарить незнакомца и узнать имя своего спасителя, но тот, бросив «Я тороплюсь», ускакал прочь.
Мария сказала, что нужно благодарить небо за то, что всё обошлось благополучно. Она попросила Маргериту проводить её. Провожая Марию и глядя на Мак-Грегора, Маргерита произнесла загадочно, что бедная Рита не всегда была сумасшедшей.
Когда женщины покинули комнату, Дуглас обескуражено спросил Мак-Грегора, что же могло так напугать Марию, что она была в полуобморочном состоянии. Мак-Грегор ответил, что он не в силах больше скрывать от жениха ужасную тайну.
Шесть лет назад в замке появился студент из Эдинбурга, и звали его Гульельмо Ратклифф. Мак-Грегор хорошо знал его отца Эдвардо, и поэтому гостеприимно принял Гульельмо, как сына. Студент увидел Марию и влюбился. Но не получив взаимности, он уложил чемоданы и уехал из замка.
Через два года после отъезда Гульельмо Ратклиффа, в замок Мак-Грегора приезжает граф Филиппо. Макдональдо и просит руки Марии. Вскоре Мария предстала пред алтарём в подвенечном платье.
Но жених не явился. Его искали по всему замку, но нигде не нашли. Наконец, у подножья Чёрной Скалы обнаружили тело бездыханного жениха.
Кто убил Макдональдо, долго не могли понять, пока Мария сама не призналась Мак-Грегору, что в ночь, когда жених не явился к алтарю, в её спальне появился Гульельмо и окровавленной рукой положил ей на постель обручальное кольцо жениха.
Искали Ратклиффа-убийцу напрасно. Он словно испарился.
Через два года в замке появляется лорд Дункан и тоже просит руки Марии. Но напрасно она вновь стояла у алтаря в свадебном наряде, ожидая жениха. Дункан погиб у Чёрной Скалы. Напрасно слуги Мак-Грегора обыскали и замок, и лес, и деревни. Гульельмо исчез. Но в ту страшную ночь он через потайную дверь проник в спальню Марии и с ужасной улыбкой галантно преподнес Марии обручальное кольцо, которое она вручила Дункану.
Оставшись один, Дуглас поклялся, что с его пальца Гульельмо не снимет обручального кольца. Появившийся Лесли вручает Дугласу приглашение о встрече у Чёрной скалы. Прочитав свиток, Дуглас просит передать Гульельмо, что вызов принят.
ВТОРОЙ АКТ
Таверна воров. За столом сидит в напряжённом ожидании Гульельмо Ратклифф. Трактирщик Том учит сына Вилли читать молитву. У сына никак не получается, потому что его внимание всё время притягивает мрачный Гульельмо. Трактирщик сердится на сына. Гульельмо требует оставить мальчика в покое, а Вилли говорит, чтобы он никогда не держал в голове эти глупости. На что Том обиженно отвечает, что Вилли будет несчастен, если последует словам Гульельмо. Вилли будет хорошим и добрым христианином, не таким, как его отец. Том когда-то мечтал, имел надежды на будущее. И что с ним стало? Превратился в пивной бочонок, в трактирщика, дающего ночлег ворам, бандитам, да людям, скрывающимся инкогнито неизвестно от кого. Том показывает на спящего бандита. Например, старый Робин спит безмятежно, словно ребёнок, а на душе у него десятки убийств и гореть ему в Аду после того, как его повесят. Гульельмо уверенно отвечает, что старый Робин не сгорит. Входит Лесли и сообщает Гульельмо, что Дуглас его вызов принял. Лесли предостерегает, что люди Мак-Грегора рыщут повсюду, разыскивая Гульельмо. Он также советует Гульельмо вернуться вместе с ним в Лондон, подальше от этого грустного места, где все знают, что Гульельмо убийца Макдональдо и Дункана. Гульельмо говорит Лесли, что он не убийца. Он честно дрался с обоими и они пали в поединке. И так же честно он собирается биться и с Дугласом. Лесли спрашивает друга, чем ему досадил Дуглас и где он с ним встречался. С Дугласом Гульельмо нигде не встречался и даже не говорил с ним. Дуглас его не оскорблял и это не месть. Лесли недоумевает, в чём же тогда вина Дугласа. Ратклифф решается открыть другу, каким ужасным, странным тёмным силам он подчиняется с детских лет.
Когда Гульельмо был ребёнком, он любил играть один. Уставший, он часто ложился на траву и дремал. И во сне ему являлись два туманных призрака, ко¬торые в порыве любви тянулись друг к другу руками. В одном угадывался гордый мужчина, в другом - немыслимой красоты женщина. Они никак не могли соединиться, скорбно смотрели друг на друга и исчезали. Попав в замок Мак-Грегора, Ратклифф увидел Марию и поразился. Она была невероятно похожа на женский призрак, являвшийся ему с детских лет. Здесь же в замке Гульельмо впервые увидал себя в зеркале и ужаснулся. Отражение в зеркале было как две капли воды похоже на являвшегося ему мужчину. Он не мог понять, что это. Сон, иллюзия, горячечная фантазия? Мария ответила на чувства Ратклиффа. Они резвились, как дети, в саду, играли, прятались и находили друг друга. Осыпали друг друга поцелуями, и Гульельмо бесконечно спрашивал Марию, любит ли она его. Ома молчала. И только покрывала его поцелуями.
Но однажды на бесконечные вопросы о любви она вдруг ледяным голосом ответила ему многократно «нет, нет и нет!» и, смеясь, исчезла. После её исчезновения таинственный внутренний голос приказал ему сделать то, от чего Гульельмо содрогнулся, но последовал этой мрачной воле. Ратклифф поклялся, что каждый, кто осмелится свататься к Марии, падёт от его шпаги.
Лесли вымолвил после этого рассказа, что он теперь понимает Ратклиффа, но не одобряет его действия.
Разумом Ратклифф и сам себя не одобрял, но призрачные тени, являющиеся во сне, одобрительно кивали головами. И в это время Ратклиффу показалось, что он видит призраки наяву. Он неистово закричал и разбудил спящих бандитов.
Темнело и Гульельмо собрался уходить. Лесли сказал, что он его проводит до Чёрной Скалы, мотивировав это решение тем, что у Чёрной Скалы может быть в засаде гвардия Мак-Грегора. Но Ратклифф отказался от его услуг, резонно заметив, что ночь и призраки разгонят всех слуг по домам.
ТРЕТИЙ АКТ
Заросли леса около Чёрной Скалы. Ночь. Возле скалы - каменный крест. Под завывания ветра неожиданно появляются таинственные призрачные фигуры, тянущиеся друг к другу руками, и никак не могущие соединиться. Они исчезают так же неожиданно, как и появились.
Появляется Ратклифф и под завывания и свист ветра обращается к природе, радуясь этим завываниям, радуясь тучам, закрывающим небеса и луну. Даже если Дуглас не придёт, Гульельмо знает, где его найти. В замке Мак-Грегора. У него есть ключ, которым он откроет любую комнату, и ему помогут привести в исполнение задуманное его вечные друзья: пистолет и шпага. Гульельмо берёт в руки пистолет и подносит дулом ко рту. У него в воспалённом мозгу проносится бредовая идея, вложить дуло в рот и нажать на спуск. И огненный поцелуй дарует мгновенно конец. Но тут же проносится мысль, что Дуглас в это время своими устами касается уст Марии. Нет, Ратклифф не должен умирать. В это время слышатся чьи-то шаги и Ратклифф кричит в темноту, спрашивая, кто идёт.
Дуглас, услыхав голос, обрадовался. Он узнал голос кавалера, что спас его по дороге около замка от шайки бандитов. Гульельмо не придал значения этому спасению. Каждый бы поступил на его месте абсолютно также, когда трое бросаются на одного. Дуглас, выражая ему благодарность, говорит, что он навеки его должник, и душой, и телом. Но Гульельмо ответствует, что прежде чем протянуть руку новоявленному другу, он хотел бы знать, не Дуглас ли он случайно. На что Дуглас удивлённо отвечает «да».
Сокрушаясь о том, как быстро умерла только что родившаяся дружба, Гульельмо открывается, что имя его Ратклифф. Дуглас поражён. Перед ним сам убийца Дункана и Макдональдо. Между Дугласом и Ратклиффом происходит поединок, в котором Дуглас призывает на помощь погибших Макдональдо и Дункана. В воспалённом мозгу Ратклиффа возникают видения погибших от его руки, а трое это уже слишком. Он пытается защищаться от каждого и пропускает удар Дугласа. Раненый он падает к подножью каменного креста. Но Дуглас не пронзает своей шпагой поверженного противника. Он благородно напоминает ему, что Ратклифф спас ему жизнь, и он был его должник. Теперь они квиты.
Дуглас исчезает во тьме леса, а Гульельмо проваливается в забытье. Приходя в сознание, он не может понять, что это было. То ли это был голос мужчины, то ли свист ветра. Он озирается по сторонам и видит, что он лежит у подножья креста. Он читает надпись на кресте о том, что здесь лежат погибшие Макдональдо и Дункан. Значит, он у Чёрной Скалы. Он повержен Дугласом. А сам Дуглас в этот момент, возможно, с Марией. Внутренний голос вдруг спрашивает Ратклиффа, хочет ли он крови. И Гульельмо подчиняясь его воле, отправляется в замок к Марии.
ЧЕТВЁРТЫЙ АКТ
Замок Мак-Грегора. Полуосвещённая комната. Слышится танцевальная музыка и девичий смех. Входят Мария в подвенечном наряде и её мамка Маргерита. Они томятся ожиданием. Маргерита намекает Марии, что та влюблена в Гульельмо. На что Мария умоляет не произносить это имя, на ночь глядя. После чего Маргерита уверенно говорит, что Мария влюблена в Гульельмо.
И Мария вдруг открывается Маргерите, рассказывая о том, как она влюблена в Ратклиффа, и как он её пугает своими пристальными взглядами, от которых пробегает дрожь по всему телу. И как он похож на того мужчину с горящим взглядом, которого она видит часто во сне и который тянет к ней свои руки. А она, не сопротивляясь, открывает свои призрачные объятья и прижимает его к себе.
Маргерита говорит Марии, что она напоминает ей свою мать, так же безумно влюблённую в Ратклиффа, в Эдвардо Ратклиффа, отца Гульельмо. Мать была красавицей и за свою красоту была прозвана «прекрасной Элизой». Волосы Элизы были чистого золота. Глаза её Эдвардо находил прекрасными и, когда они бывали вместе, он всегда почему-то напевал «почему красна от крови твоя шпага, Эдвардо?..» С тех пор Маргерита и выучила эту песню. Мария просит Маргериту рассказать о матери.
Как-то сидела в комнате Элиза одна и напевала - «почему красна от крови твоя шпага, Эдвардо?» Тихо вошёл Эдвардо и мрачно пропел «потому что убил свою любимую, а она была так прекрасна». Элизу охватил ужас от этих слов, и она решила выйти замуж за Мак-Грегора. Эдвардо связал свою жизнь с дочерью лорда Кампелло. И Гульельмо ребёнок от этого сумасшедшего союза.
Год не произносилось Элизой имя Эдвардо. Однажды в октябре, в день исчезновения Эдвардо, Элиза спросила Маргериту, не знает ли она чего-нибудь об Эдвардо. Маргерита сказала ей, что Эдвардо взял в жёны Джиневру Кампелло. Элиза побледнела и залилась горькими слезами. И Маргерита, чтобы успокоить Элизу, рассказала ей, что Эдвардо её не забыл, что денно и нощно его видели около замка, протягивающего с огромной болью и любовью свои руки к её балкону. «Я чувствовала, я знала» крикнула Элиза, бросилась на балкон и, увидев Эдвардо, протянула к нему свои руки. На беду это увидел ревнивец Мак-Грегор. Маргерита замолчала. Мария встревоженно спросила, почему она не заканчивает свой рассказ, и приказала продолжать. Маргерита с грустью сказала, что на утро следующего дня у старой стены замка нашли бездыханное тело Эдвардо. А бедная Элиза умерла от ужаса на третий день.
В комнате неожиданно появляется Гульельмо Ратклифф. Маргерита принимает его за мёртвого Эдвардо. А Мария спрашивает, принёс ли Гульельмо кольцо Дугласа. Ратклифф отвечает, что закончен турнир с кольцами. Двоих он победил, но потерпел поражение от третьего. Увидав, что Гульельмо ранен, Мария бросается к нему перевязать рану, но у неё начинается помутнение рассудка. Она принимает Гульельмо за Эдвардо, а себя за Прекрасную Элизу. Она перевязывает рану и целует Гульельмо. Он в порыве восторга называет её Марией, и она возвращается к реальности. Значит, она не Элиза, а Мария. А он - не Эдвардо, а Гульельмо! Он порывается обнять её, но она кричит ему, чтобы он быстрее уходил, так как вскоре могут в комнате появиться люди. В это время из угла, где сидит Маргерита, раздаётся роковой мотив «почему красна твоя шпага, Эдвардо?». Гу-льельмо обращает внимание на этот голос и слышит: «Я убил свою любимую. О, как она была прекрасна!» Это его внутренний голос, который приказывает ему убить свою любимую. Но Гульельмо ещё в рассудке и призывает Марию бежать вместе с ним. Мария умоляет Ратклиффа, чтобы он покинул замок, пока его не убил Дуглас. Это имя взрывает спокойствие Гульельмо. Он клянётся, что Мария не достанется Дугласу, и убивает её. Случайно его взгляд падает в зеркало, и он видит там мужчину из его снов, похожего на него самого. Слышатся слова Маргериты: «Я убил свою любимую. Как она была прекрасна». В комнату вбегает Мак-Грегор и набрасывается на Гульельмо, нарушителя мира и спокойствия в его доме. Тот пронзает его шпагой. Со смертью Мак-Грегора с глаз Гульельмо словно спадает пелена, и он возвращается к реальности. Ратклифф понимает, что этом мире его больше ничего не держит, и убивает себя.

«КРОВАВЫЙ» ГУЛЬЕЛЬМО
В1984 году в оперном мире произошло весьма знаменательное событие. В театре La Gran Guardia в итальянском городе Ливорно, на родине композитора Пьетро Масканьи, состоялась премьера его оперы «Гульельмо Ратклифф». Чтобы убедиться в значении этой премьеры, стоит обратиться к истории оперно-го театра. Имени Пьетро Масканьи прочно сопутствует слава создателя «Сельской чести», одной из самых известных и самых любимых в мире итальянских опер. Название же «Гульельмо Ратклифф» практически ничего не говорит ни лю-бителям оперы, ни большинству профессионалов, так как единственное, что об этом произведении известно, это в лучшем случае его название. На протяжении ста лет своего существования опера ставилась крайне редко. Причина - невозможность найти тенора, способного справиться со всеми трудностями партии главного героя. В ливорнской премьере в заглавной партии выступил русский тенор - солист Большого театра Владислав Пьявко. За всю историю оперы известны лишь пять теноров, обращавшихся к «Гульельмо» или хотя бы к фрагментам этой оперы, и, до Пьявко, всего трое, рискнувших спеть «живьём» целый спектакль. Партия Гульельмо в полной мере заслужила эпитет «кровавой», который неизменно присутствует при упоминании о ней. Она не просто сложна, а по-настоящему изнурительна. Написанная в напряжённейшей тесситуре, она изобилует верхними нотами, особенно трудными после продолжительных монологов героя, по двадцать и более минут чистого звучания. Историки свидетельствуют, что сам великий Франческо Таманьо, первый исполнитель вердиевского Отелло, «пришёл в уныние» от партии Гульельмо и не рискнул её исполнить. Вокальные трудности партии главного героя оперы Масканьи ещё усугубляются запутанностью сюжета, решённого в жанре «чёрной мелодрамы». Роковое проклятие преследует Гульельмо и подталкивает его к ужасным и кровавым преступлениям. Он убивает даже любимую женщину и лишь в смерти находит очищение и спасение. Добиться в заданных таким образом условиях сценической достоверности не менее сложно, чем справиться с вокальной партией
Владиславу Пьявко предстояло вернуть этого героя к жизни. Интерес публики к этому событию многократно подогревался тем, что покорить Гульельмо взялся тенор из России.
Из книги Владислава Пьявко «Тенор»
В начале восьмидесятых годов мы с Ириной пели в Ливорно «Кармен». И вот после спектаклей я часто слышал, как итальянцы переговаривались между собой за кулисами: «Гульельмо! Это Гульельмо!» Я был заинтригован, но не понимал, о чём идёт речь, поскольку вообще и не подозревал, о существовании оперы с таким на¬званием. Спустя некоторое время я получил, по почте клавир «Гульельмо Ратклифф а» и предложение комитета фестиваля «Ливорнское лето» исполнить партию главного героя. В письме была мягкая оговорка о том, что партия «несколько трудновата». Тесситура показалась хотя и сложной, но доступной. Клавир при¬шёл как раз тогда, когда я заканчивал съёмки фильма «Ты мой восторг, моё мученье» Затем шёл монтаж, озвучивание, сдача худсовету, и времени заняться партией вплотную не было совсем. А когда фильм вышел на экраны, осталось всего каких-то два месяца до премьерного спектакля. Начал учить. Пока разучивал партию фальцетом, всё шло нормально. Лишь когда начал её «впевать», в полной мере ощутил, до какой степени эта партия «несколько трудновата». Не скрою, что у меня возникли некоторые сомнения, и даже мелькала мысль - не отказать-ся ли? Но всё же азарт и честолюбие взяли верх: итальянцы это поют, а я не могу?! Я же не знал, что за всю историю существования этой оперы партию Гуль¬ельмо смогли исполнить только три тенора. Семь теноров потеряли голоса, не дойдя до премьеры, двое записали фрагменты из этой оперы. Я оказался четвёртым, кто осмелился спеть «живьём» несколько спектаклей. Если бы я знал исто¬рию этой «кровавой» оперы, я бы, наверное, не осмелился к ней подступиться. Когда уже после премьеры я прочёл в газете «Stampa» пассаж об «отваге, смелости, дерзости и даже некотором безрассудстве русского тенора», я подумал, что больше всего они правы по поводу безрассудства.
Сценические репетиции и работа с дирижёром Антонио Баккеллы продолжались с десяти часов утра до двенадцати ночи. И я, чтобы « впеть» партию основательно, не давал себе поблажки и пел в полный голос все репетиции и спевки. На восьмой день я почувствовал, что у меня иссякли силы - физические, эмоциональные, вокальные. Я дал «обет молчания» и сумел восстановиться за два дня, чтобы спеть генеральную репетицию в полный голос. В этом мне помогло поглощение ежедневно по три полуторакилограммовых кровавых флорентийских бифштекса и по двадцать грецких орехов. Карло Бартолини - президент комитета «Ливорнское лето», - сообщил мне, что на спектакль приехали из Милана сто пятьдесят клакеров. «Не волнуйся, - «успокоил» Карло, - они будут освистывать не тебя, а нас». Но в битком набитом зале театра, насчитывающем две тысячи мест, не раздалось ни одного свистка, - только овации и восторженные крики. Поздравляя меня, Карло сказал: «Без тебя мы не смогли бы оживить эту роскошную оперу. Ты нас взволновал и убедил».
Я рад, что вокально-сценический образ Гульельмо, который я нарисовал в своём воображении и старался воссоздать на сцене, вызвал сопереживание зрителей. Ведь несмотря на всю «темноту» этого сюжета, он поднимает извечные нравственные проблемы и позволяет воссоздать сложную внутреннюю суть человека. Гу-льельмо мечется в плену своих страстей, живёт в мире собственной боли.
А музыка в этой опере просто великолепная. Жаль, что она так редко звучит.
«Событием национальной важности» назвали ливорнскую премьеру «Гульельмо Ратклиффа» итальянские газеты. Критики не поскупились па восторженные эпитеты. «Кто может хорошо петь партию Гульельмо есть великий тенор!»- написал в благодарственном письме торжествующий победу президент фестиваля «Ливорнское лето» Карло Бартолини. Подтверждением триумфа стали именная золотая медаль «Владислав Пьявко - Великий Гульельмо Ратклифф», серебряная медаль «Пьетро Масканьи» и почётное гражданство города Ливорно.
Владислав Пьявко продолжает оставаться единственным российским тенором, удостоенным на родине теноров, в Италии, наград за исполнение итальянского оперного репертуара.
«Партия Гульельмо Ратклиффа требует оживить, поднять из небытия чемпионов си-бемолей. На самом деле, не Туридду, а Ратклиффом рождается и утверждается миф о масканьевском теноре. Роль Гульельмо, вновь предложенная публике русским тенором Владиславом Пьявко, трудна и изнурительна не только обилием верхних нот, но и своим безразмерным построением, агрессивной акцентировкой декламации. Это центральная партия, типичная для «адских» вагнеровских теноров, только с недоступными верхами после длительных нагрузок. Вновь извлеченный на свет «Ратклифф» представляет значительную культурную ценность».
Журнал «Тридцать дней Ливорно»
«Для премьеры был выбран один из немногих теноров, способных выдержать ответственную и изнурительную партию Гульельмо. Это первый тенор Большого театра Владислав Пьявко, снискавший европейскую славу исполнением главных партий в «Аиде», «Кармен», «Тоске», который хорошо держит недоступную тесситуру «Ратклиффа».
«Труднейшая роль Гульельмо раскрыта русским тенором Владиславом Пьяв¬ко, вокальные ресурсы которого соответствуют трудностям партитуры».
Газета «Аа Национе»
«Исполнитель партии Гульельмо - тенор, который сейчас переживает момент великой международной славы, Владислав Пьявко. «Ратклифф» отвечает его подлинно драматическому нутру. Он смог противопоставить тяжелому спектаклю артистические мощности своего вокала».
Газета « Иль Тиррено»