Терминал / The Terminal (Стивен Спилберг / Steven Spielberg) [2004, США, комедия, мелодрама, драма, DVDRip-AVC]

Том Хэнкс

Кэтрин Зета-Джонс

Стенли Туччи

Чи МакБрайд

Диего Луна

Бэрри Шебака Хенли

1. Для съемок картины режиссеру фильма Стивену Спилбергу пришлось построить точную копию терминала современного аэропорта.
   
2. Документы героя Тома Хэнкса - «ЕЩЬ РФТЛЫ» при переводе в английскую раскладку дают «TOM HANKS»
   
3. Съемки картины начались 1-го октября 2003 года после того как Том Хэнкс закончил сниматься в «Играх джентльменов» у братьев Коэн.
   
4. Картина основана на реальной истории, произошедшей с Мерханом Карими Нассери, гражданином Ирана, который «застрял» во французском аэропорте Шарля Де Лолля в 1988 году (его портфель со всеми документами был украден). История Нассери была перенесена на экраны в 1994 году французскими кинематографистами «Tombes du Ciel» с Жаном Рошфором в главной роли.
   
5. Первоначально картину должен был ставить Эндрю Никкол, переписывавший первую версию сценария.
   
6. Роль, которую исполнил Чи МакБрайд, изначально планировалась для Берни Мака.

Нью-Йорк. Аэропорт. Хищный Фрэнк Диксон из службы безопасности готовится встретить очередной рейс. Намётанным взглядом он определяет потенциальных эмигрантов и контрабандистов. В число нежелательных элементов попадает и Виктор Наворски, на один день прилетевший из небольшой страны Кракожии. Пока он находился в воздухе, там вспыхнул военный переворот и Госдепартамент США прервал с Кракожией дипломатические отношения. А это значит, что паспорт Виктора утратил своё действие. Без него он не может выйти из аэропорта, но не может и улететь домой. Потому он и вынужден коротать дни, складывающиеся в недели, в международном терминале, пока в Кракожии не утихнут страсти...
АМЕРИКА С ДРУГОГО БЕРЕГА
Мужчина и женщина, обещания и ожидания, снег и джаз. Скверные предубеждения и симпатичная наивность, маленький человек и грозная система, томящиеся нравы и величие покорности. На этих классических кинематографических ценностях главенствующими персонами американского мейнстрима воздвигнута неожиданная трагикомедия — об Америке, блестящими глазами её гостей, званных и не очень. Режиссёр Стивен Спилберг и снявшийся у него в третий раз Том Хэнкс, очевидно понимающие друг друга с полуслова, решили застать свою родную страну в том месте, где с неё можно срисовать социальную модель. Наиболее остро, и вместе с тем обаятельно и трогательно, модель эта представляется извне, застигнутая в один из дней, грозивший стать огромным событием в жизни простого человека из восточноевропейской страны-малютки Кракожии. Судя по всему, находится это киношное государство где-то между Болгарией и Венгрией, во всяком случае в те широты нас отсылают реплики персонажей (в частности, второплановый Валерий Николаев). В этом определённо есть нечто чаплиновское — в строгой условности, когда точно понимаешь о чём или о ком ведётся речь, но вслух автор этого не говорит (Аденоида Хинкеля в "Великом диктаторе" вспоминаем). Тут, скорее всего, мы идентифицируем Балканы с их межэтническими войнами 1990-х.
Америка в исконности своей государственности — держава приезжих, эдакая планета инопланетян, где всё чужое по отдельности, но вместе — абсолютно своё. Совершенно не приходится удивляться, допустим, газетным исследованиям, докопавшимся до того, что кандидаты в президенты США на выборах 2004-го года Джордж Буш-младший и Джон Керри оказываются родственниками в шестнадцатом колене. Виктор Наворски в "Терминале" представляется гораздо большим американцем, чем герой Стэнли Туччи, его недруг из службы безопасности аэропорта. Как он смекалисто адаптируется к свалившимся на него неприятностям. Как он учится взаимодействовать с действительностью, смирившись с положением вещей. И как он законопослушен, в конце концов. Он герой ситуаций спонтанных, и победитель над ситуациями подстроенными. Своей неподдельностью и патриотизмом Наворски подкупает мгновенно. Казалось бы, приехал в Нью-Йорк на денёк по одному глубокомысленному душевному поводу. В Нью-Йорк, проглатывающий самого подготовленного интуриста. И когда он за стеклом аэропорта, сотня метров перед выходом из терминала растягивается во времени на недели близкого знакомства со служащими аэропорта и вращающимися вокруг да около пассажирами. Кстати, одной из них (девушка, которой Виктор неловко помогает закрыть чемодан), была дочка режиссёра Саша Спилберг. Запоминается 85-летний индус Кумар Паллана, играющий пугливого полотёра Гупту. Знаете, он также врезается в память, как и практически в любой своей мимолётной эпизодической роли наш Владимир Басов.
Раз уж к Индии нас переадресовывает Гупта, то трудно не упомянуть с эзотерической точки зрения о том, что закреплённые в 1930-х годах лирико-комедийные мотивы Фрэнка Капры в картине Стивена Спилберга очень твёрдо стоят на ногах знаменитых древнеиндийских джатак — о чистых сердцем, не склонных к дурным деяниям, в беду попавшем человеке, особенно достойном сострадания добрых, глупости, как корне всех несчастий. Или стихотворных сутр о мудрых, сдержанных телом, и так далее. А герой Тома Хэнкса действительно сдержан, не в пример стюардессе Амелии, в её роли просто расцветает Кэтрин Зета-Джонс. Она — радуга этого фильма. Да, тепло симпатии, почти перерастающей в роман, образуется в их отношениях. Но и тут Спилберг верен своему оригинальному авторскому почерку. Оказывается, за один фильм не меняется характер женщины. И если она предупреждает, что с ней лучше не связываться, то может стоит прислушаться? В "Терминале" все до самого финала не изменяют своим привычкам и принципам. В этом наша реальность — пробивать себе дорогу, не подстраиваясь под окружающих, не придумывать из себя кого-то другого. Хотя в сказочном жанре Спилберг легко погружал своих героев во власть исключительно фантастического воображения и всеспасающей фантазии. Даже в чистой по жанру мелодраме "Всегда" режиссёр не удержался и помог разлучённым влюблённым, пригласив им в помощники ангела в исполнении Одри Хепбёрн.
Но тут всё по-честному. Французская школа экранных лав-стори о "мужчине и женщине" отдыхает, Клод Лелуш нервно покуривает в сторонке. Сентиментальность и романтизм напоминают профессиональный каприз по старомодному канону, живущему очень глубоко и сыто в большинстве зрителей разных групп и возрастов, но просыпающемуся слишком редко. Лишь когда прозвенит особый звонок настроения, на который, как под гипнозом, публика пойдёт в кинотеатры, чтобы в кои-то веки вспомнить, для чего они были придуманы на самом деле — для удовольствия от искусства доставлять удовольствие. И все эти слова про "Терминал", новую страницу в фильмографии Спилберга. Ну и с комической точки зрения, это новая страница в лингвистике. Если эсперанто — искусственный язык, придуманный польским врачом Заменгофом на основе грамматики западноевропейских языков, то славянофильская абракадабра сценариста Саши Гервази, на которой изъясняется Виктор Наворски (однако читает он русскую кириллицу), — это карикатурное эсперанто на восточноевропейский лад. Надо отдать должное Хэнксу, ведь на протяжении всех двух часов он разговаривает с сильным акцентом, ни разу не перейдя на чистый английский. Он вспомнил свой первый дар, именно комедийный, с которого начинал в 1980-е кудрявым ребячливым парнишкой, однако, в его около-полтинник это смотрится уже солиднее, чем у того же Кэри Гранта в хичкоковских экзерсисах. И так хочется оказаться на месте его Виктора Наворски. Так хочется повертеться именно в "его" Америке. Что, мечтать не вредно? Да нет, вредно не мечтать.

Стивен Спилберг, без всяких шуток, в очередной раз порадовал: похоже, он окончательно укрепился в мысли, что исследование психологических нюансов мира людей гораздо интереснее соплей по вопросу о пластилиновых инопланетянах и депрессивных роботах-недорослях/полуросликах, не говоря уж про такой бесспорный хлам, как акулы и динозавры (хотя нет, вру, конечно, про психологические нюансы: в 2005 году грядет «Война миров» по Герберту Уэллсу). «Терминал» – яркое кино с необычным сюжетом, прекрасно разработанными характерами, умным юмором и некоторым числом «изюминок», говорящих о несомненном драматургическом даровании сценаристов и режиссера. По крайней мере если за «комедийную часть» в сценарной команде отвечал Джефф Натансон, приложивший руку не только к очень блеклым вторым частям «Скорости» и «Часа пик», но и к весьма приятному предыдущему спилберговскому опусу – «Поймай меня, если сможешь», то «драматическая часть» – на счету Эндрю Никкола, вдумчивого и изобретательного автора «Гаттаки», «Шоу Трумана» и S1m0ne. Том Хэнкс, попробовавший было на зуб амплуа симпатичного условного злодея у Сэма Мендеса, снова вернулся к образу милейшего парня, простого и «своего» – и оттого берущего любые крепости зрительских сердец (которые, добавлю по секрету, неприступны не более обитательниц борделя, переодетых по случаю школьницами). Его обаятельный, неуклюжий, чистый душою, умом и сердцем герой Виктор Наворский – уроженец некой вымышленной страны под названием Кракожия/Каракозия – застревает на неопределенный срок в нью-йоркском аэропорту, поскольку в его родном государстве произошел военный переворот и дипломатический статус кракозябров (так, видимо, нужно именовать жителей родины Наворского) покрылся густой пеленой неизвестности. Не в силах ни выбраться в Нью-Йорк, на территорию США, ни сесть в самолет, герой Хэнкса прочно обосновывается в терминале, где находит дружбу, любовь и вообще все то, ради чего делается кино. (Между прочим, фильм основан на вполне реальной истории, случившейся в 1988 году с одним иранцем в парижском аэропорту Шарля де Голля.) О себе Наворский говорит с почти философской иронией, сам, впрочем, того не подозревая: «Я, видимо, отложен надолго». От своего многострадального отечества, терзаемого политическими кризисами и военным насилием, Виктор решительно не желает отречься, чтобы попросить убежища; когда начальник службы безопасности аэропорта – элегантный злодей в блестящем исполнении Стэнли Туччи, пытающийся выжить нечаянного гостя под юрисдикцию ФБР, городской полиции или кого-нибудь еще (коронная реплика: «В этой стране в тюрьмах нет ни одного свободного места!»), – доказывает бедолаге, как плохо в Кракожии, герой Хэнкса приводит абсолютно наивный и простой и вследствие этого неоспоримый аргумент: «Но там дом!» Вообще «Терминал» имеет три узловые точки, которые я в самом начале назвала драматургическими «изюминками». Первая – когда Виктор Наворский пытается использовать телефонную карту, чтобы дозвониться домой: не зная ни английского, ни способов обхождения с подобными картами, он кидается за помощью то к одному пассажиру, то к другому, то к третьему, и еще, и еще, и еще… и затем Спилберг дает панораму аэропорта, битком набитого равнодушными спешащими людьми. Это своего рода концептуальная завязка истории. В середине фильма Наворский, назначенный переводчиком с балканских наречий, приходит на помощь сербу (серба, кстати, играет Валерий Николаев), везущему лекарства больному отцу, которые пытается изъять персонаж Туччи: вычитав где-то, что на ветеринарные препараты не требуется никаких письменных разрешений, он заявляет, что лекарства на самом деле предназначены козе; служба безопасности вынуждена вернуть сербу драгоценные аптекарские склянки, а герой Хэнкса получает у восхищенного персонала ласково-шутливое прозвище «Человек-коза» (наподобие того как Гулливер был прозван лилипутами «Человеком-горой»). Такова вторая метка. Наконец, на подступах к финалу (и вот третья «изюминка»), когда Наворский все-таки выбирается в Нью-Йорк, за ним бежит огромная преданная толпа, и это дословная цитата из «Форреста Гампа», где за главным героем в исполнении Хэнкса увязываются широкие массы американского населения; разница лишь в том, что «Форреста Гампа» снял не Спилберг, а Земекис, но сие в данном случае не имеет никакого значения. Так перед нами разворачивается «внутренний» сюжет фильма – путь главного героя от заброшенности в чужом и равнодушном мире через своего рода подвиг, пусть даже небольшой, к пробуждению в людях (статистах, героях второго плана) лучших их черт и качеств. А чтобы подчеркнуть эти опорные вехи глубинной интриги, авторы фильма расставляют дополнительные метки. После поступка Наворского старый индиец-уборщик, считавший его до этого шпионом, вдохновляется смелостью гостя из Кракожии и решает вернуться на родину, где 23 года назад его осудили за ранение вымогателя-полицейского, так что он вынужден был улететь в США, чтобы на все эти годы застрять в нью-йоркском аэропорту и мыть полы на глазах у прибравшей его к рукам службы безопасности. Еще один знак – выполнение персонажем Хэнкса отцовской воли в Нью-Йорке, ради чего, собственно, и был затеян этот перелет, обернувшийся чем-то средним между осадой и одиссеей. Конечно, Спилберг не обходится без сантиментов и несколько раз слегка перегибает палку, то вкладывая в уста прежнего шефа службы безопасности аэропорта сверхчеловечески правильные слова о любви к людям, то излишне мелодраматизируя любовную линию Хэнкс – Зета-Джонс, которая (линия) и сама-то по себе вовсе не кажется необходимой. Впрочем, авторам картины совершенно удается их задумка: терминал – это модель мира, маленькая такая, смешная, но тем не менее универсальная модель, где легко отыгрываются все основные метафоры человеческой жизни. Безусловно, новая история Спилберга – притча, и смотреть ее стоит именно под таким углом. Хотя это, конечно, и хорошая комедия. Кстати, еще один момент. Кракожия – очень, простите за каламбур, странная страна. Виктор Наворский говорит, что его отца звали Димитр Асенов Наворский; имя и отчество (или первая часть фамилии) – чисто болгарские, однако местожительство отца почему-то связывается с Венгрией. При этом Наворский-сын разговаривает с сербом так, будто у них один и тот же родной язык, зато вырезки из его, Виктора, заветной банки – на первейшей чистоты великом и могучем, да и справочники, которые он сличает с английскими вариантами в целях изучения этого самого английского, тоже написаны по-русски. С одной стороны, кажется, что у авторов полная географическая дезориентация; с другой стороны, совершенно невероятно образованному человеку до такой степени не знать европейской географии, из чего следует сделать вывод: славянские (и не очень славянские, особенно если учесть Венгрию) страны, языки и народы перемешаны в фильме совершенно сознательно – для пущей собирательности образа. Так что не отвлекайтесь на туманные детали происхождения Тома Хэнкса – следите лучше за теми целями, с которыми Стивен Спилберг снарядил его в свой универсальный терминал.

http://www.terminal-movie.jp/
http://www.uipfrance.com/sites/leterminal/
http://www.theterminal-themovie.com/

Производство:

1. Amblin Entertainment
   
2. DreamWorks SKG
   
3. Parkes/MacDonald Productions

Спецэффекты:

1. 11:11 Mediaworks
   
2. Digital Backlot (visual effects )
   
3. Digital Filmworks Inc. (visual effects )
   
4. Intrigue
   
5. Pacific Title (opticals )
   
6. Proof (pre-visualization )

Прокат:

1. UIP (Россия)
   
2. DreamWorks SKG (США)