Риггз Ренсом – Мисс Перегрин 1. Дом странных детей [Панкрашкин Андрей (ЛИ), 2015 г., 192 kbps, 44 kHz, Stereo, MP3]

Вместо этого автор предлагает читателям невыразительного главного героя — болезного вьюношу, ноющего по поводу своей ужасной обеспеченной жизни и так и норовящего грохнуться в обморок. Меня неимоверно раздражало, что из-за тугоумия парня приходилось дожидаться его на каждом мало-мальском повороте сюжета. Пресная приправа из стандартного набора подростковых проблем и неловкой влюбленности завершает портрет нашего героя. Когда же терзаемый кошмарами персонаж наконец-таки попадает на обетованный остров, я ни на секунду не поверила в зыбучую благодать вечного солнца 3 сентября 1940 года. Бессрочно застрять в одном возрасте, тем более пубертатном, и десятилетиями терпеть поучения о манерах истинной леди без малейшей возможности когда-либо до этой самой леди дорасти — это такой инфернальный ад, что бежать от туда надо не дожидаясь выявления прочих побочных эффектов. Обитатели странного дома что вместе, что порознь вырезаны как под копирку, плоские и одинаковые. И, разумеется, герои хороши и добры, а злодеи злы и коварны. Первые вымазаны белой краской, а вторые — черной, чтобы читатель не ровен час не запутался. Ах, да, монстры настолько кошмарны и сильны, что стайка безоружных детишек расправляется с ними абсолютно на шару.
В принципе, сама по себе идея написать историю, опираясь на пачку олдовых крипи-фотографий весьма любопытна. Беда лишь в том, что автор не сумел ни создать достоверный мир, ни выписать пусть даже одного живого героя, ни сочинить хоть сколь-либо оригинальный сюжет. Происхождение странных людей выглядит беспомощно, как печальное повествование школьника о съеденной собакой домашней работе. С генезисом монстров дела обстоят чуть лучше, по крайней мере они не явились в незапамятные времена неизвестно откуда (почему в подобных книжках темная сторона всегда на порядок интереснее светлой?). А вот темпоральная тематика вновь отчаянно хромает. Даже если оставить в стороне проблему инфекционных заболеваний, как приносимых в блаженный лохматый год, так и какой-нибудь оспы, которую мог подхватить пришелец из будущего, остается много иных вопросов. Дети не развиваются, но при этом помнят события бесконечного цикла одного дня; сохраняются вещи, принесенные из будущего, или записи, сделанные обитателями петли, в то время как прочие предметы неизменно обновляются. Проход между временными пластами таинственным образом сохраняется после распада темпорального парадокса, аккурат, чтобы попрощаться. И венчает эту несуразицу почему-то не рассыпающийся ворохом адронов и лептонов главный герой, находящийся во времени, когда его родителей еще и в проекте не было, тогда как детишек из прошлого неизменно накрывают отсроченные года. Ай-яй-яй, товарищ автор, нехорошо нарушать самолично написанные правила для своего же удобства.