Сталкер (Андрей Тарковский) [1979, СССР, Драма, DVDRip]

Во время импровизированного «привала», объявленного Сталкером, все три героя ложатся на землю посреди цепи дождевых луж, и Писатель возвращается к рассуждениям о смысле своего путешествия. «Плевал я на человечество, — говорит он, продолжая свой бесконечный спор с Профессором, — во всем вашем человечестве меня интересует только один человек, я то есть: стою я чего-нибудь, или я такое же дерьмо, как некоторые прочие... Положим, я войду в эту комнату и вернусь в наш забытый Богом город гением. Но человек пишет потому, что мучается, сомневается; ему нужно все время доказывать, что он чего-то стоит. А если я буду знать наверняка, что я гений, зачем мне писать тогда, какого рожна?.. Во всяком случае вся эта ваша технология, все эти домны, колеса и прочая маета-суета, чтобы меньше работать и больше жрать, всё это — костыли, протезы; а человечество существует для того, чтобы создавать произведения искусства. Это во всяком случае бескорыстно, в отличие от всех других человеческих действий... великие иллюзии, образы абсолютной истины!»
Подлинная цель похода Писателя в Зону заключается в желании найти себя. В отличие от большинства «нормальных» людей, которые не сомневаются в самодостаточности и «прочности» своего «я», непоколебимо уверены в своем праве на спокойствие и счастье. Писатель предстает как человек, осознавший «иллюзорность» своего прежнего «я», понявший необходимость нового основания для своей жизни. И это основание он видит в преследовании «великого и невозможного», говоря словами Ницше. «Великие иллюзии, образы абсолютной истины» — вот что должно вдохновлять человека в жизни, и пусть у этих идеалов нет надежной опоры в мире, утратившем божественное руководство; тот факт, что они живут в его душе и неискоренимы в ней, подтверждает их непреходящее значение для всего мироздания.
...Окончательно проснувшись, возвращаясь к реальности, Сталкер как бы в ответ на произнесенные ранее слова о начинающемся Апокалипсисе по памяти произносит фрагмент из Евангелия от Луки, где речь идет о том, как воскресший Христос подошел к двум своим ученикам, которые не узнали его: «В тот же день двое из них шли в селение, отстоящее стадий на шестьдесят от... (Иерусалима), называемое... (Эммаус), и разговаривали между собою о всех сих событиях. И когда они разговаривали и рассуждали между собою, и Сам... (Иисус) приблизившись пошел с ними; но глаза их были удержаны, так что они не узнали Его. Он же сказал им: о чем это вы, идя, рассуждаете между собою, и отчего вы печальны? Один из них именем...» (при чтении Сталкер опускает названия городов и имя Иисуса). Явная параллель между тремя евангельскими путниками, один из которых — неузнанный еще Иисус, и тремя путниками Зоны заставляет предположить, что и среди них находится еще не раскрывший себя и даже не понявший свое призвание Учитель. Только в самом конце «путешествия», перед порогом заветной комнаты, станет ясно, что этим Учителем суждено стать Писателю, хотя и там этот факт все еще не будет понят самим Сталкером — Иоанном Крестителем нового Христа.
...Писателю суждено стать учеником Сталкера, подобно тому как сам Сталкер когда-то был учеником Дикообраза. Посылая Писателя вперед в самые опасные моменты их похода по Зоне (используя для этого даже обман, когда он подсовывает Писателю две одинаковых спички в качестве ^жребия»), Сталкер выполняет главное дело — он проверяет способность Писателя быть учеником, т- е- способность стать таким же сталкером, как он сам, способность занять правильную позицию по отношению к бытию, способность пройти свою часть Пути. Если бы Писатель не прошел эту проверку, а, например, погиб бы в «мясорубке», Сталкер не был бы ни в чём виноват: отваживаясь на поход в Зону, Писатель сам решился на испытание по самой высокой мере, где цена — жизнь и смерть.
Истинная цель всего похода, который предпринимает Сталкер вместе с Профессором и Писателем, раскрывается в его словах, которые можно рассматривать как своего рода «молитву» ветхому бытию: «Пусть исполнится то, что задумано, пусть они поверят и пусть посмеются над своими страстями: ведь то, что они называют страстью, на самом деле не душевная энергия, а лишь трение между душой и внешним миром, а главное — пусть поверят в себя и станут беспомощными как дети, потому что слабость велика, а сила ничтожна; когда человек родится, он слаб и гибок, когда умирает, он крепок и черств; когда дерево раетет, оно нежно и гибко, а когда оно сухо и жестко, оно умирает; черствость и сила — спутники смерти, гибкость и слабость выражают свежесть бытия; поэтому что отвердело —то не победит». Он должен заставить своих попутчиков стать «слабыми» и «гибкими», такими, как он сам, чтобы они научились слушать и слышать бытие.

Кстати, ФН писал "Антихриста" уже полусумасшедшим, люди не могут вынести атеизма.

О ФН знаю многое, можете не рассказывать.

кстати, меня всегда поражало - почему критика любой веры пресекается окружающими под предлогом "неуважения к чувствам верующих", зато тонны, простите, г.вна, выливаемые атеистам или просто верующим других концессий и религий на голову некоторыми "православными" фофудьстами считаются нормальным или даже правильным делом. Ничего ни у кого не колется?

никогда не любил играться в слова (кто что означает на разных языках и типа это что-то должно значить и тд... следущий этап - утверждение про неизменую значимость слова на всех языках, кодирование воды хорошими и плохими словами, и тд. и тп.).. Знаю, сталкивался, проходили. пустое это дело. Главное - смысл, который человек вкладывает в данное слово. Если для него оно означает искус, то ничего другого значить не может, так же и с чудом.

не собираюсь. Когда стала известна переписка его с сестрой, количество поклонников поубавилось Хотя афористик превосходный.

Кстати, вчера только написал про свежий перевод Евангелия Кузнецовой, высоко его оценил