Откровенные рассказы странника духовному своему отцу [Виталий Редько, 2009, 128]

для тупого Telos'а еще раз цитирую (он правда и сам цитировал это же, но НЕ ЧИТАЛ!): И только после этого начинается повествование об умно-сердечной практике. Вы слово "долго" разумеете?
Но для человека, который не владеет русским языком, конечно, построение предложений в русском языке не очень понятно.
вы (уж рука не поднимается с большой буквы к вам обращаться, маленькому человечку), любезный, кстати, русскому языку где обучались? что это у вас постоянно: Это только часть неряшливых миссионерских изысков Telos'а. Незаконченное начальное (цпш) имеете? Или памперсы еще не сняли, а туда же - богословствовать торопитесь?
Про место сердечное я писал уже, что это пространственная область, нахождение которой локализовал еп.Феофан Затворник - под левым сосцем груди, около сосца и несколько выше его. Странник помещает внимание ума как раз в этой области. В чем тут ересь или прелесть? во-первых, не Церковь, а администрация МДА - вещи разные. Вы хоть бы экклесиологический смысл слова "Церковь" уяснили себе: Осипов, Кураев, Иванов, Петров и проч. еще не Церковь, а Церковь у нас "соборная", слава Богу. Где, на каком соборе были осуждены "Рассказы странника"? Нет такого соборного мнения? Значит мнение Осипова - частное и не общеобязательное.
во-вторых, не богослов, а начетчик (философ); в противном случае любил бы молитву Исусову и творил ее, а не хаял.
в третьих, у вас какая-то каша в голове, любезный. Против священноначалия? хмм... Осипов уже сан принял? какой же? архимиссионэр, вероятно... Где и кем хиротонисан? Где (и самое интересное как) литургисует?
Опять у вас сопли, сопли - на две страницы уже накапало, смиреннейший вы наш. Хоть бы к учителю своему сбегали за советом, может подскажет чего, а то ведь у вас, нет ни одного разумного слова, ни одной здравой мысли. это всё что вы можете возразить, богослов вы наш доморощенный?
Пы.сы.
Вот други мои, таковы все хулители молитвы Исусовой: кричат, лапами машут, а как "припрешь их к стенке" свидетельствами из святых отцов или простой логикой, так нету у них ничего кроме .
Они и дают уж не одно столетие мученикам и исповедникам "по морде": и в Соловках, и на Беломорканале и в прочих разных местах (последнее по времени - убийство свящ.Д.Сысоева - тож такой вот миссионэр после неудачного для него диспута, приехал и "аргументировал" свою позицию).
Вы бы, любезный, взяли уроки у своего гуру, как споры (диспуты) вести. А то ведь после распечатки этой темы вас уволят из миссионерского детсада за компрометацию звания. А, кроме того, вы просто позорите имя православного христианина своими бреднями и смешными угрозами. Может вам мусульманство принять - у них таких ретивых любят?
Блюдите, любезный, како опасно ходите.

Для дибилоида: "Наконец, чрез непродолжительное время почувствовал..." Ну если вы, пишущий предложение с маленькой буквы, и имя Иисус с одной "и", владеете языком?! Я пишу быстро и не проверяю . Но это офографические ошибки. А у вас просто незнание русского или сознательно попрание норм. Вы когда нибудь научитесь писать предложение с большой буквы?! О том что странник ошибается я привел доказательство. О том что свт. Феофан Затворник запретил издавать странника вы забыли?! МДА - часть Церкви. Вы против МДА?! Просто ещё не обсуждались , но вскором времени возможно будет собор по поводу прелестной литературы.
Осипов любит Иисусову молитву. Приведите доказательство обратного ! Вы постоянно лжёте. Кто вы такой, чтобы называть начётчиком человека приведшего ко Христу тысячи людей! Вы жалкая ничтожная личность! Значит для вас документ МДА , о том что Осипов богослов, ничего не значит! Против священноначалия , которое его поставило вести курс основного богословия. Вы как всегда тупите. За оскорбления надо отвечать. Вы себя очень мерзко ведёте. Как всегда лжёте! Где я хулил Иисусову молитву?! Я опровергал прелестный метод странника! Какая у вас логика. Я вам привёл свидетельство свт. Игнатия. Вы просто отказываетесь видеть различие святоотеческого опыта и прелестного опыта странника. За клевету на очень уважаемого человека в Православной Церкви. Лучше вам бы из секты в Православие обратиться. Гордым Бог противится, а смиренным дает благодать.

Опять вы. Никак не угомониться наш безграмотный интернет-миссионер.:rant:
Учите русский борзописец вы наш, а также читайте, наконец, книгу, которую критикуете: "Долго я странствовал по разным местам с сопутствовавшею мне Иисусовой молитвою, которая ободряла и утешала меня во всех путях, при всех встречах и случаях. Наконец, стал я чувствовать, что лучше бы где-нибудь остановиться на одном месте, как для удобнейшего уединения, так и для изучения Добротолюбия, которое хотя и понемногу я читал, приютившись на ночлегах, или при дневном отдыхе; однако ж было сильное желание, чтоб постоянно углубляться в оное, и с верою почерпнуть из него истинное наставление ко спасению души, чрез сердечную молитву. Но как, согласно сему моему желанию, я нигде, ни в какую посильную работу наняться не мог, по причине совершенною невладения левой моей рукой с самого малолетства; а потому, будучи в невозможности иметь постоянный приют, я пошел в сибирские страны, к святителю Иннокентию Иркутскому, с тем намерением, что по лесам и степям сибирским мне идти будет безмолвнее, следственно и заниматься молитвою и чтением удобнее. Так я и шел, да беспрестанно творил устную молитву. Наконец, чрез непродолжительное время почувствовал..."
Хоть бы у лингвистов проконсультировался. Хотя для вас это вероятно такая же ненужная вещь как и анатомия, да и прочии науки. Гораздо приятнее для вас словоблудить и спамить, или это послушание от наставника такое? Передайте ему, что вам еще рано этим заниматься - надо подучиться. И пусть пришлет кого-нибудь поразумнее, а то ведь и впрямь стыдно за российских миссионеров - неужели там все такие как вы?! Ужжас. вы и думаете также быстро и неряшливо... и не проверяете. Ну вы бы уж прямо к Богу возвели родословную-то, чего мелочиться, логичный вы наш? Могли бы и прямо богоборцем меня объявить, а Осипова - пророком, непосредственно поставленным в Предвечном Совете на свою профессорскую должность.
Всё те же комсомольско-эсесовские методы: клевета, наговор, ложь - время идет, а ничего не меняется. В каком звании служите? Обер-штумбанфюрер или секретарь бюро? Привыкли чтобы вас по шерстке все время гладили? Отвыкайте - это взрослая жизнь, тут бывает и спорят и реально (а не виртуально) по морде дают. Ну или сбегайте к нянечке - поплачьте. Святоотеческая литература мешает лобызаться с католиками? ну-ну, вашей братии за это еще одну польскую медальку может дадут (это, кстати, тот Альберт, что состоял в ордене иезуитов и с оружием в руках боролся против русского самодержавия?): А я думаю, что такой собор (если состоится) прославит Имя Божие, а хулителей его накажет. Также как Церковный собор прославил в своё время Царскую семью в лике святых, а бредовые мнения Осипова (противника прославления) по этому поводу отверг.
И что это за детский способ аргументации вы опять приводите - в подтверждение своей лживой позиции приплетаете решение не бывшего еще собора, да и с предвосхищением такового решения как уже принятого! У вас опасный бред, любезный, мания величия. Еще раз рекомендую - сходите к доктору, проверьте головку: явно с ней что-то не то. Епископ Никон (Рождественский): "Первое издание ее скоро разошлось. Второе появилось в более исправленном виде. Я тогда же писал святителю Затворнику Феофану и спрашивал его мнение о сей книге. Он ответил мне, что учение о молитве изложено в ней правильно." Второе издание, как известно, редактировал сам Феофан (Затворник). Это рецензия на третье издание 1911г. (уже после смерти Феофана Затворника). И человек лично общавшийся с Феофаном словом не обмолвился про какое-то мифическое запрещение. Если в частном письме частному лицу епископ и отсоветовал читать эту книгу, то сие вовсе не означает всеобщий совет или тем более запрет, но значит только, что данному конкретному частному лицу читать эту книгу не полезно. А вот еп.Никону, лицу не частному, а общественному проповеднику он ясно ответил: учение о молитве изложено в ней правильно. Вы, вслед за своим гуру, видеть этого не хотите. Потому и говорю, что ненавидите молитву Исусову и лжете на странника. На этом и порешим, ибо тратить своё время на пустопорожний спор с недоумком не в моих правилах.
Позицию исихазма я засвидетельствовал: кто чисто Богу молиться, тот и богослов. Разумные поймут, а глупым хоть весь интернет испиши - всё без толку. Хотите принимайте, хотите - продолжайте молиться на Осипова, ибо вы в этом полагаете спасение свое.

У вас клинический случай. Вы не понимаете о чем пишете. Сначала вы начали с того что вы обвинили меня в ненависти к Иисусовой молитве. Потом МП в том что там протестанские богословы. Потом Осипова в том что он аскетике не учился. Вы бездоказательно обвиняете всех подряд. Когда начнёте за свои слова отвечать, клеветник. Аргументов нет. Вы опять принялись за эмоции и ложные обвинения. Как раз наоборот. Католики считают "Откровенные рассказы..." за духовный опыт близкий к ним. И бросили всё внимание на изучение "рассказов странника". Снова клевета. А сколько других людей было против прославления царя ?! Сколько роковых ошибок допустил последний царь (не дал согласие избрать патриарха). Церковь стояла перед угрозой раскола и этим мотивируется канонизация. Как известно, «Рассказами» одно время увлекся даже свт. Феофан (Говоров). Однако позднее он писал: «Книжка – рассказы странника – внешний чин дела изображает, а писания отеческие – внутренний»[6]. «В книгу – рассказы – не смотрите. Там есть советы, не пригожие для вас, которые могут повесть к прелести»[7].
[6] Св. Феофан. Собрание писем. Выпуск 5. №824. М. 1899. С. 110.
[7] Там же. №825. С.112. Вы не хотите видеть очевидные вещи , которые ущимляют вашу сектантскую гордость.
В 1881 году в Казани была опубликована книга "Откровенный рассказ странника духовному своему отцу, написанный слышавшим, по убеждению следующего изречения в слове Божием: "Тайну цареву добро есть хранити, дела же Божия открывати славно" (Тов.12:7)". Здесь, как и во всех последующих изданиях имя автора отсутствовало.
В 1884 году вышло третье издание книги с правкой епископа Феофана (Говорова) и уже под названием "Откровенные рассказы странника духовному своему отцу". Характер изложения в ней событий дает основание говорить, что ее анонимный автор повествует, скорее, не о реальной истории, но с помощью избранного сюжета излагает свое понимание молитвы Иисусовой. Книга подкупает простотой и увлекательностью изложения. Она многократно переиздавалась в России и за рубежом. Особенно большой интерес в настоящее время к ней проявляет католическое монашество.
* * *
Молитва, являясь одним из самых необходимых условий духовной жизни христианина, а молитва Иисусова - деланием обязательным для монашествующих, всегда требовала от подвижника не только труда и пота, но и соответствующих знаний для спасительного ее совершения. Нерассудительное к ней отношение, неспособность отличить наставлений святых Отцов, преподанных подвижникам высокой духовной жизни, от наставлений новоначальным, приводили, как правило, ревнителей молитвы Иисусовой к печальным последствиям, к прелести.
"Откровенные рассказы странника духовному своему отцу", предлагающие метод очень быстрого приобретения непрестанной молитвы Иисусовой, естественно, обращают на себя внимание с точки зрения его соответствия учению святоотеческому. Поэтому, чтобы дать объективную оценку этому методу, обратимся к одному из наиболее авторитетных духовных наставников и учителей молитвы святителю Игнатию (Брянчанинову). Он, являясь, фактически, современником автора "Рассказов", не просто излагает учение предшествовавших Отцов по всем основным вопросам духовной жизни, и, прежде всего, о молитве, но и, что особенно важно, соотносит его с бессильными силами современного христианина, монаха и мирянина, погруженного в водоворот стихий этого мiра. Ценность его творений особенно возрастает в связи с оскудением духоносных наставников молитвенного делания. Об этом оскудении он писал уже в середине XIX-го века: "Богодухновенных наставников нет у нас!" (I,274) [1], - и настойчиво рекомендовал своим современникам: "По учению отцов, жительство... единственно приличествующее нашему времени, есть жительство под руководством с советом преуспевших современных братий; этот совет опять должно проверять по писанию отцов" (I,563). Одним из таких отеческих писаний являются его творения.
В качестве одного из руководящих принципов в духовной жизни христианина, указанных Отцами, он приводит закон "сродства между собой как добродетелей, так и пороков". Этот закон означает, что добродетели, как и страсти, так взаимосвязаны между собой, что возникновение и развитие любой из них всегда обусловлено другой. "По причине этого сродства, - объясняет святитель Игнатий, - произвольное подчинение одному благому помыслу влечет за собой естественное подчинение другому благому помыслу; стяжание одной добродетели вводит в душу другую добродетель, сродную и неразлучную с первой. Напротив того, произвольное подчинение одному греховному помыслу влечет невольное подчинение другому; стяжание одной греховной страсти влечет в душу другую страсть, ей сродную; произвольное совершение одного греха влечет к невольному впадению в другой грех, рождаемый первым. Злоба, сказали отцы, не терпит пребывать бессупружною в сердце" (V,351).
О безусловной необходимости соблюдения этого закона, свидетельствуют приводимые святителем Игнатием следующие слова опытнейшего наставника в духовной жизни преподобного Исаака Сирина: "Премудрый Господь благоволил, чтобы мы снедали в поте лица хлеб духовный. Установил Он это не от злобы, но чтобы не произошло несварения, и мы не умерли. Каждая добродетель есть мать следующей за ней. Если оставишь мать, рождающую добродетели, и устремишься к взысканию дщерей, прежде стяжания матери, то добродетели эти становятся ехиднами для души. Если не отвергнешь их от себя, скоро умрешь".
Святитель Игнатий в связи с этим предупреждает об опасности легкомысленного стремления сразу, без соответствующей духовной подготовки получить дары сверхъестественные: "Опасно преждевременное бесстрастие! Опасно преждевременное получение наслаждения Божественною благодатью! Дары сверхъестественные могут погубить подвижника, не наученного немощи своей" (I,532). Удивительные слова! Для духовно неопытного сама мысль о том, что какая-то добродетель может оказаться преждевременной, тем более, смертельной для души "ехидной", покажется странной, если не кощунственной. Но именно такова реальность духовной жизни, таков один из ее непреложных законов, открытый великим опытом святых. В пятом томе своих сочинений, который Святитель назвал "Приношение современному монашеству", в главе десятой - "Об осторожности при чтении отеческих книг о монашеской жизни", он прямо пишет: "Падший ангел старается обмануть и вовлечь в погибель иноков, предлагая им не только грех в разных видах его, но и предлагая несвойственные им возвышеннейшие добродетели" (V,54). Это замечание, естественно, относится не только к инокам, но и к каждому христианину.
Указанные мысли имеют прямое отношение к пониманию важнейшего христианского делания - молитвы. Святитель Игнатий, утверждая согласно со всеми святыми, что "молитва есть мать добродетелей и дверь ко всем духовным дарам" (II,228), и перечисляя общие требования к правильной молитве, настоятельно указывает при этом на необходимость соблюдения особых условий ее совершения для христианина, который становится на путь молитвенного подвига. Несоблюдение этих условий, предупреждает он, делает молитву подвижника в лучшем случае бесплодной, но большей частью - средством его глубокого повреждения. Сравнение учения святителя Игнатия и "Рассказов" о молитве Иисусовой дает хорошую возможность уяснения, как этих условий, так и многих других положений данного вопроса.
Молитва
Аскетические творения святителя Игнатия (Брянчанинова) являются своего рода святоотеческой энциклопедией духовной жизни христианина. Святитель Игнатий не только в доступной форме переложил учение предшествовавших Святых Отцов по всем основным вопросам духовной жизни, но и соотнес это учение с бессильными силами современного ему монаха и мирянина, погруженных в водоворот стихий этого мира. Ценность творений Святителя особенно возросла в настоящее время в связи с оскудением духовных руководителей. Хотя и в его эпоху проблема духовного руководства стояла очень остро. "Богодухновенных наставников нет у нас!" (I, 274) [1], - писал он в середине XIX века и уже настойчиво рекомендовал своим современникам руководствоваться Священным Писанием и творениями Святых Отцов с советом старших, то есть более опытных в духовной жизни, братьев. При этом он указывает на один из важных законов духовной жизни подвижника, нарушение которого может привести подвижника к гибели.
Закон этот заключается в "сродстве между собой как добродетелей, так и пороков" и означает, что добродетели, как и страсти, так взаимосвязаны между собой, что возникновение и развитие любой из них всегда обусловлено другой. "По причине этого сродства, - объясняет святитель Игнатий, - произвольное подчинение одному благому помыслу влечет за собой естественное подчинение другому благому помыслу; стяжание одной добродетели вводит в душу другую добродетель, сродную и неразлучную с первой. Напротив того, произвольное подчинение одному греховному помыслу влечет невольное подчинение другому; стяжание одной греховной страсти влечет в душу другую страсть, ей сродную; произвольное совершение одного греха влечет к невольному впадению в другой грех, рождаемый первым. Злоба, сказали Отцы, не терпит пребывать бессупружною в сердце" (V, 351).
О безусловной необходимости соблюдения этого закона свидетельствуют приводимые святителем Игнатием следующие слова опытнейшего наставника в духовной жизни преподобного Исаака Сирина: "Премудрый Господь благоволил, чтобы мы снедали в поте лица хлеб духовный. Установил Он это не от злобы, но чтобы не произошло несварения, и мы не умерли. Каждая добродетель есть мать следующей за ней. Если оставить мать, рождающую добродетели, и устремиться к взысканию дщерей, прежде стяжания матери, то добродетели эти становятся ехиднами для души. Если не отвергнешь их от себя, скоро умрешь".
Святитель Игнатий в связи с этим предупреждает: "Опасно преждевременное бесстрастие! Опасно преждевременное получение наслаждения Божественною благодатью! Дары сверхъестественные могут погубить подвижника, не наученного немощи своей" (I, 532).
Удивительные слова! Для духовно неопытного сама мысль о том, что какая-то добродетель может оказаться преждевременной, тем более, смертельной для души, "ехидной", покажется, по меньшей мере, странной, если не кощунственной. Но именно такова реальность духовной жизни, таков один из ее непреложных законов, открытый великим опытом святых. В пятом томе своих сочинений, который Святитель назвал "Приношение современному монашеству", в главе десятой - "Об осторожности при чтении отеческих книг о монашеской жизни", он прямо пишет: "Падший ангел старается обмануть и вовлечь в погибель иноков, предлагая им не только грех в разных видах его, но и предлагая несвойственные им возвышеннейшие добродетели" (V, 54).
Указанные мысли имеют прямое отношение к пониманию важнейшего христианского делания - молитвы. Святитель Игнатий, утверждая согласно со всеми святыми, что "молитва есть мать добродетелей и дверь ко всем духовным дарам" (II, 228), и перечисляя общие требования к правильной молитве, настоятельно указывает при этом на особые условия для того христианина, который становится на путь молитвенного подвига. Несоблюдение этих условий, предупреждает он, делает молитву подвижника в лучшем случае бесплодной, но большей частью - средством его глубокого повреждения. Сравнение учения святителя Игнатия и "Рассказов" о молитве Иисусовой дает хорошую возможность уяснения как этих условий, так и многих других положений данного вопроса.
Истоки молитвы и ее цель
Прежде всего, необходимо обратить внимание на причины, по которым христианин приступает к деланию молитвы Иисусовой. Святитель Игнатий рассматривает этот вопрос в контексте безусловного соблюдения вышеназванного закона. Он подчеркивает:
"В упражнении молитвой Иисусовой есть свое начало, своя постепенность, свой конец бесконечный. Необходимо начинать упражнение с начала, а не с середины и не с конца...
Начинают с середины те новоначальные, которые, прочитав наставление... данное отцами-безмолвниками... необдуманно принимают это наставление в руководство своей деятельности. Начинают с середины те, которые без всякого предварительного приготовления усиливаются взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву. С конца начинают те, которые ищут немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее.
Должно начинать с начала, то есть совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно соприсутствовали молитве" (I,225-226). "Основная и первоначальная молитва, - пишет он, - должна состоять из прошений о прощении грехов" (I,516).
Сопоставим эти мысли святителя Игнатия с повествованием "Рассказов".
Первое, что обращает на себя внимание, это чисто внешняя причина, по которой Странник приступил к исканию молитвы. "Непрестанно молитеся. Сие изречение особенно вперилось в мой ум, и начал я думать, как же можно беспрестанно молиться, когда необходимо нужно каждому человеку и в других делах упражняться для поддержания своей жизни?" (с.15) [2]. "Сильное желание и любопытство возбудилось во мне" (19), - говорит он. Это любопытство заставляет его обращаться к разным лицам и является основной движущей силой, можно сказать, всех его странствований и трудов. Конечно, он молодой человек, ему всего какие-то двадцать лет, он еще ничего не понимает в духовной жизни. Однако и его дальнейшая молитвенная практика не только не изменяет первоначальной установки, но и прямо следует по тому же пути.
Если следовать классификации святителя Игнатия, то Странник начинает упражнения в молитве с середины (!), "прочитав наставление... данное отцами-безмолвниками" и "необдуманно приняв это наставление в руководство своей деятельности". Затем он действительно "без всякого предварительного приготовления усиливается взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву". Очень при этом показательно, что единственными источниками, которыми Странник постоянно пользуется, являются Библия и затем Добротолюбие. "Я шел уже более по ночам, а дни преимущественно провождал в чтении Добротолюбия, сидя в лесу под деревами" (33). Из последнего он выбирает, как правило, наставления, даваемые монахам, значительно преуспевшим в духовной жизни. Потому очень скоро он пытается уже взойти на высшую ступень молитвенного делания: усиленно ищет "немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее".
Ступени молитвы
Святитель Игнатий пишет: "Упражнение молитвой Иисусовой имеет два главнейших подразделения или периода, оканчивающиеся чистой молитвою... В первом периоде предоставляется молящемуся молиться при одном собственном усилии; благодать Божия... не обнаруживает своего присутствия. В это время страсти, сокровенные в сердце, приходят в движение и возводят делателя молитвы к мученическому подвигу..." (I,270). "Первоначальные плоды молитвы заключаются во внимании и умилении... Далее плодом молитвы бывает постепенно расширяющееся зрение своих согрешений и своей греховности, отчего усиливается умиление и обращается в плач" (I,292).
У Странника на протяжении всех его рассказов не видно ни действия каких-либо страстей, ни "расширяющегося зрения своих прегрешений", тем более, нет и намеков на "мученический подвиг" в борьбе со страстями. Странник, можно сказать, с первого же момента занятия им молитвой Иисусовой погружается в мир блаженства и постоянно говорит лишь о легкости, отрадности (27), "несказанной радости и сладости сердечной" (65).
По святителю Игнатию, только "во втором периоде благодать Божия являет ощутительно своё присутствие и действие, соединяя ум с сердцем, доставляя возможность молиться непарительно, или, что то же, без развлечения, с сердечным плачем и теплотою; при этом греховные помыслы утрачивают насильственную власть над умом" (I,270-271). Но "чтобы достичь второго состояния, необходимо пройти сквозь первое, необходимо выказать и доказать основательность своего произволения, и принести плод в терпении (Лк.8:15)". При этом, подчеркивает Святитель, "душою и целью молитвы в том и другом состоянии должно быть покаяние" (I,271).
У Странника же вообще отсутствует первое. И потому едва ли можно говорить о втором.
"Хотящие взойти, - цитирует святитель Игнатий преподобного Симеона Нового Богослова, - на высоты молитвенного преуспеяния да не начинают идти сверху вниз, но да восходят снизу вверх, сперва на первую ступень лествицы, потом на вторую, далее на третью, наконец, на четвертую. Таким образом всякий может восстать от земли и взойти на небо. Во-первых, он должен подвизаться, чтобы укротить и умалить страсти. Во-вторых, он должен упражняться в псалмопении, то есть в молитве устной; когда умалятся страсти, тогда молитва, естественно доставляя веселие и сладость языку, вменяется благоугодной Богу. В-третьих, он должен заниматься умной молитвой". Здесь разумеется молитва, совершаемая умом в сердце: молитву внимательную новоначальных, при сочувствии сердца, Отцы редко удостаивают наименованием умной молитвы, приближая ее более к устной. "В-четвертых, он должен восходить к видению. Первое составляет принадлежность новоначальных; второе - возрастающих в преуспеянии; третье - достигших крайнего преуспеяния; четвертое - совершенных" (I,226-227). Странник нигде не упоминает этой мысли преподобного Симеона, он ее не замечает. И понятно почему. Вопреки непреложному закону последовательности и постепенности в духовной жизни он, повторим, неудержимо стремится "немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее".
Ум и сердце в молитве
По учению Отцов, умная молитва, или соединение ума с сердцем, является высокой ступенью молитвенного подвига, имеющей принципиально важное значение в духовной жизни христианина. Таинственный акт этого соединения совершается, по преподобному Симеону, только на третьем уровне молитвенного подвига и особым действием Божиим. Святитель Игнатий уделяет этому вопросу большое внимание и, в частности, указывает на ряд серьезных моментов, имеющих прямое отношение к молитвенной практике Странника. Прежде всего, Святитель говорит о временных границах этого духовного события: "Мало-помалу молитва устная перейдет в умственную, а потом и в сердечную. Но на переход этот нужны многие годы" (II,200). При этом он решительно запрещает искать (мысленно) место в груди, где ум мог бы соединиться с сердцем и, таким образом, человек стал бы способным к переживанию благодатных действий Божиих: "...для новоначального искание места сердечного, то есть искание открыть в себе безвременно и преждевременно явственное действие благодати, есть начинание самое ошибочное, извращающее порядок, систему науки. Такое начинание - начинание гордостное, безумное!" (I,271-272). "К преуспеянию в молитве покаяния, - продолжает святитель Игнатий, - должны стремиться все христиане; к упражнению в молитве покаяния и к преуспеянию в ней святые Отцы приглашают всех христиан. Напротив того, они строго воспрещают преждевременное усилие взойти умом в святилище сердца для благодатной молитвы, когда эта молитва еще не дана Богом. Воспрещение сопрягается со страшною угрозою" (I,273). "Вот тебе завет мой: не ищи места сердечного" (I,274).
Странник же не только сам употребляет все усилия низводить ум в сердце, но и другим советует сразу же приступать к поиску места сердечного. "Итак, прежде всего, я приступил к отыскиванию места сердечного, по наставлению Симеона Нового Богослова. Закрыв глаза, смотрел умом, т.е. воображением в сердце, желая представить себе, как оно есть в левой половине груди и внимательно слушал его биение. Так занимался я сперва по получасу, несколько раз в день... в скором времени начало представляться сердце и означаться движение в оном; далее я начал вводить и изводить Иисусову молитву вместе с дыханием в сердце, по наставлению святого Григория Синаита... Сперва я сим занимался по часу и по два ... наконец, почти целый день..." (50-51). Это же советует он и слепому: "Я тебе все прочту, что относится до сердечной молитвы и укажу способ, как отыскать место сердечное и входить в него" (103).
Как видим, поиск места сердечного быстро приводит к развитию воображения и мечтательности во время молитвы ("в скором времени начало представляться сердце и означаться движение в оном"), что является, по опыту Отцов, одним из очевидных признаков ложного состояния подвизающегося. "Святые Отцы, - пишет святитель Игнатий, - строго воспрещают употребление способности воображения, повелевают содержать ум вполне безвидным, незапечатленным никакою печатью вещественного". Напротив, "падшие духи, - предупреждает он, - стараются возбудить в нас действие воображения..." (III,287-288). "Ум во время молитвы должно иметь и со всею тщательностью сохранять безвидным, отвергая все образы, рисующиеся в способности воображения... Образы, если их допустит ум в молитве, соделаются непроницаемой завесою, стеною между умом и Богом" (I,147).
Обращает на себя внимание и еще один совет в "Рассказах", связанный с аскетической практикой молитвы Иисусовой и имеющий серьезные последствия для занимающегося ею. В "Своде Отеческих уроков" Странник (без ссылки на кого-либо из святых Отцов) помещает пункт: "Отыщи воображением место сердца под левым сосцем (подчеркнуто нами. - А.О.) и там установись вниманием" (180). Однако святитель Игнатий, напротив, предупреждает: "Старающийся привести в движение и разгорячить нижнюю часть сердца приводит в движение силу вожделения..." (II,299). Он даже говорит, что одни подвижники, не зная этого, начинали хулить молитву Иисусову, другие, принимая производимые такой молитвой страстные ощущения за действие благодати, впадали в душевное сладострастие.
Благодатные действия молитвы Иисусовой
Особенно серьезным искушением для начинающих подвижников является стремление к получению особых благодатных состояний, к быстрому достижению духовного совершенства. Кончается это, как правило, срывами, тяжелыми потрясениями, глубоким разочарованием, а не редко и гибелью мечтателя. Мудрый наставник, поэтому, неспешно увеличивает правило своему воспитаннику, чтобы таким образом последний мог достичь действительно многого. Этот путь является единственно верным в аскетике. Святоотеческий опыт свидетельствует что только постепенный подвиг, имеющий своей целью тщательное исполнение заповедей Христовых, является правильным. И он приводит христианина к познанию своей греховности и неспособности победить страсти своей силой. Усиленно же подвизающийся для получения благодатных даров непременно придет к тому же, к чему приводит т.н. естественная, безблагодатная мистика. Видения, прозрения, радость, блаженство, экстазы и т.д. различных неправославных мистиков ярко свидетельствуют о возможностях достижения очень сильных нервно-психических переживаний, часто связанных с прямыми демоническими воздействиями. Они характеризуются тем, что по своим внешним проявлениям иногда мало чем отличаются от явлений истинных, и человек, не знакомый с аскетическим учением святых Отцов, начинает видеть себя достойным Божественных дарований, и свои сладостные переживания и воздействия и явления темных сил принимает за благодатные. Так многие незаконно подвизающиеся (2Тим.2:5) впадают в самообольщение, в гордость, а не редко и в явные психические расстройства. Святые Отцы называют подобные состояния прелестными и со всей силой призывают подвижника следить за собой. Святитель Игнатий пишет: "Но если в тебе кроется ожидание благодати, - остерегись: ты в опасном положении! Такое ожидание свидетельствует о скрытном удостоении себя, а удостоение свидетельствует о таящемся самомнении, в котором, гордость. За гордостью удобно последует, к ней удобно прилепляется прелесть... Прелесть существует уже в самомнении, существует в удостоении себя, в самом ожидании благодати... От ложных понятий являются ложные ощущения. Из ложных понятий и ощущений составляется самообольщение. К действию самообольщения присоединяется обольстительное действие демонов" (II,321).
Он особенно предупреждает: "Не ищи в молитве наслаждений, они отнюдь не свойственны грешнику. Желание грешника ощутить наслаждение есть уже самообольщение. Ищи, чтобы ожило твое мертвое, окаменевшее сердце, чтобы оно раскрылось для ощущения греховности своей, своего падения, своего ничтожества, чтобы оно увидело их, созналось в них с самоотвержением. Тогда явится в тебе истинный плод молитвы: истинное покаяние" (I,149). "Не устремимся к исканию наслаждений при молитве нашей!" (I,164). "Искание само собою уже есть обольщение..." (II,200). "Воспрещается безрассудное, разгоряченное стремление к открытию в себе благодатной сердечной молитвы; воспрещается это стремление потому, что причина его - неведение или недостаточное знание и гордостное признание себя способным к благодатной молитве и достойным ее" (II,272).
У Странника же, напротив, на пространстве всех его рассказов слышится активное искание сладостных переживаний, благодатных плодов молитвы. Он с воодушевлением говорит, что Отцы "ободрительно уверяют, как доступно и легко можно достигнуть сих сладостных внутренних ощущений в молитве; и сколь они вожделенны, как-то: сладость... теплота... восторг, радость..." и т.д. (269-270). Странник не сомневается, что все его ощущения сладости, света и проч. (105) от Бога. Он живет ими, с упоением говорит о них своим собеседникам.
Но древо узнается по плодам. И те выводы, которые делает Странник, испытав "сладостную теплоту", лучше всего говорят об источнике и природе этих переживаний. Вот что он рассказывает: "Испытывая таковые и подобные сим насладительные утешения, я заметил, что последствия сердечной молитвы открываются в трех видах: в духе, в чувствах и откровениях; в духе, например, сладость любви Божией, внутренний покой, восхищение ума, чистота мыслей, сладостное памятование Бога, в чувствах приятное растепливание сердца, наполнение сладостию всех членов, радостное кипение в сердце, легкость и бодрость, приятность жизни, нечувствительность к болезням и скорбям. В откровениях просветление разума, понятие священного писания, познавание словес твари, отрешение от сует и познание сладости внутренней жизни, уверение в близости Божией и любви его к нам (подчеркнуто нами. - А.О.)" (52).
В высшей степени показательно, что главным последствием сердечной молитвы, которое усиленно подчеркивает Странник во всех видах, это сладость. И ни в одном из них нет даже упоминания о главнейшем следствии на всех этапах духовной жизни - покаянии. Святитель же Игнатий пишет: "Если же кто бы то ни был, движимый, по выражению святого Иоанна Лествичника, гордостным усердием, ищет получить преждевременно сладость духовую или сердечное молитвенное действие или какое другое духовное дарование, приличествующее естеству обновленному, тот неминуемо впадает в прелесть, каким бы образом молитвы он ни занимался, псалмопением ли или Иисусовой молитвой" (Письма, №153). "Святые отцы Восточной Церкви, - объясняет он, - особенно пустынножители, когда достигали высоты духовных упражнений, тогда все эти упражнения сливались в них в одно покаяние. Покаяние обнимало всю жизнь их, всю деятельность их: оно было последствием зрения греха своего" (II,125-126). И продолжает: "Зрение греха своего и рожденное им покаяние суть делания, не имеющие окончания на земле" (II,127). Он цитирует преподобного Петра Дамаскина: "Начало просвещения души и признак ее здравия заключается в том, когда ум начнет зреть свои согрешения, подобные множеством своим морскому песку" (II,410). Святой Исаак Сирин: "...ни одна из добродетелей не выше покаяния; потому что дело покаяния никогда не может быть совершенно. Покаяние всегда прилично всем грешникам и праведникам, желающим улучить спасение. И нет предела усовершению, потому что совершенство и самых совершенных подлинно несовершенно. Посему-то покаяние до самой, смерти не определяется ни временем, ни делами. Помни, что за всяким наслаждением следует омерзение и горечь" (Слово 72).
Поэтому, не иначе, как лишь попытку самооправдания, можно расценивать вырванные Странником из контекста слова святого Григория Синаита: "сердечное действие не может быть прелестным" (281), и при этом полное умолчание об учении этого святого о прелести. А святитель Игнатий приводит следующие его слова: "Обычно уму, особенно в людях легкомысленных, преждевременно стремиться к усвоению себе высоких молитвенных состояний... И потому должно тщательно рассматривать себя, чтоб не искать преждевременно того, что приходит в свое время, и чтоб не отвергнуть того, что подается в руки, направившись к исканию другого. Свойственно уму представлять себе мечтанием высокие состояния молитвы, которых он еще не достиг, и извращать их в своей мечте или в своем мнении". И делает вывод: "Прелесть в большей или меньшей степени есть необходимое логичное последствие неправильного молитвенного подвига" (I,268). Выражается она, в частности, в том, что находящиеся в ней "тотчас влекутся и влекут читателей своих к высотам, недоступным для новоначального, заносятся и заносят. Разгоряченная... мечтательность заменяет у них все духовное, о котором они не имеют ни малейшего понятия. Эта мечтательность признана ими благодатью" (IV,498).
Святитель Игнатий иллюстрирует плоды прелести на библейском примере: "Всем известно, какое душевное бедствие возникло для иудейских книжников и фарисеев из их неправильного душевного настроения: они соделались не только чуждыми Бога, но и исступленными врагами Его, богоубийцами. Подобному бедствию подвергаются подвижники молитвы, извергшие из своего подвига покаяние, усиливающиеся возбуждать в сердце любовь к Богу, усиливающиеся ощущать наслаждение, восторг... Этот род прелести - ужасен: он ...редко оканчивается сумасшествием и самоубийством, но растлевает решительно и ум и сердце. По производимому им состоянию ума Отцы назвали его мнением" (I,247).
Не удивительно поэтому, что Странник с такой поразительной скоростью достигает желаемой цели: плод срывается (Быт.3:6). "Недели через три... я начал чувствовать... что как-то насладительно кипело в сердце... и я прелагался в восторг. Иногда чувствовалась пламенная любовь к Иисусу Христу...." (50-51). С подобной же молниеносностью - менее чем через неделю - еще большего достиг слепой, начавший действовать по указанному Странником способу: "Дней через пять он начал чувствовать сильную теплоту и... по временам он начал видеть свет... иногда представлялось ему, когда он входил в сердце, что как бы сильный пламень зажженной свечи вспыхивал сладостно внутри сердца и, выбрасываясь через горло наружу, освещал его; и он при сем пламени мог видеть даже и отдаленные вещи" (105).
Но как часто случается с подобными людьми, однажды Странник едва не погиб. В марте, переходя по льду ручей, он провалился в воду по пояс. Но все же пошел к литургии и, причастившись, выпросил затем разрешение переночевать в нетопленной сторожке. "Весь оный день я был в несказанной радости и сладости сердечной; лежал на полатях в сей нетопленной сторожке, как будто покоясь на лоне Авраамовом: молитва действовала сильно. Любовь к Иисусу Христу и Матери Божией как сладостные волны клубились в сердце и как бы погружали душу в утешительный восторг... Поутру хотел встать, но вижу, что не могу и пошевелить ногами; совсем отнялись и расслабли как плети" (65). Только энергичное вмешательство спасло его от полной инвалидности, а, возможно, и гибели. Действительно, "опасно преждевременное бесстрастие! Опасно преждевременное получение наслаждения Божественною благодатью! Дары сверхъестественные могут погубить подвижника, не наученного немощи своей" (I,532).
Сновидения
Немаловажным в понимании духовного состояния Странника является его отношение к сновидениям. Он сообщает, что "изредка видывал во сне и покойного старца моего, который многое толковал мне" (34) из Добротолюбия, наставляя его и даже делая пометки углем на полях книги (48-50,63,70). Все эти сонные видения Странник принимает без какого-либо сомнения и прямо следует полученным в них откровениям: "Сей случай уверил меня в истине сновидения и в богоугодности блаженной памяти старца моего. Вот я и принялся читать Добротолюбие по тому самому порядку, который указал мне старец во сне" (50).
Святоотеческое отношение к сновидениям хорошо известно. Святитель Игнатий, приводя высказывания Отцов, цитирует, например, очень яркие слова преподобного Иоанна Лествичника: "Верующий снам подобен гонящемуся за своею тенью и покушавшемуся поймать ее" (V,348). Сам Святитель заключает свои рассуждения о сновидениях: "Нам надо знать и знать, что в нашем состоянии, еще не обновленном благодатью, мы не способны видеть иных сновидений, кроме составляемых бредом души и наветом демонов" (V,347).
Наставления старца
Странник, по его собственному признанию, в начале своего духовного пути ничего кроме Библии не читал и о молитве, естественно, имел самое поверхностное представление. Поиски ответа на вопрос о непрестанной молитве привели его к встрече со старцем-схимником, рекомендации которого и определили всю дальнейшую духовную жизнь Странника. Сопоставим эти советы старца с учением по тем же вопросам святителя Игнатия.
1. Источники
У преподобного Исаака Сирина есть такие слова: "Не следует тому, кто передает знание ученикам, с самого начала подводить их к совершенному знанию предмета, не научив их прежде как следует буквам алфавита и чтению по складам. Также очень плохо, когда высокое предлагается прежде, чем проработано низкое" (Слово 44, §5).
С чего же начинает старец наставление 20-летнему молодому человеку, ничего непонимающему в духовной жизни и потому горящему жаждой не спасение получить, а приобрести непрестанную молитву? Прежде всего, советует ему поучения из Добротолюбия преподобных Симеона Нового Богослова, Григория Синаита, Каллиста и Игнатия Ксанфопулов, Никифора Уединенника, то есть тех Отцов, наставления которых давались совсем не новоначальным в современном смысле этого слова. Святитель Игнатий писал: "Делателю Иисусовой молитвы весьма полезно прочитать Примечания (Предисловия) схимонаха поляномерульского Василия, на книги святых: Григория Синаита, Исихия Иерусалимского, Филофея Синайского и Нила Сорского. По прочтении сих примечаний чтение всего Добротолюбия делается более ясным и полезным. При чтении Отцов не должно упускать из виду и того, что меры новоначального их времен суть уже меры весьма преуспевшего в наше время. Применение Отеческих наставлений к себе, к своей деятельности, должно быть совершаемо с большою осмотрительностью" (V,117). Святитель Игнатий приводит слова святого Григория Синаита: "...всякий, проходящий излишне усиленный подвиг молитвы от слышания или учения, погибает, как не стяжавший руководителя" (II,277), т.е. не нашедший истинного руководителя.
Не в этом ли была главная ошибка того пути, по которому пошел Странник?
2. Молитва и добродетели (заповеди)
Основная мысль наставлений старца Страннику такова: "Стяжи матерь и произведет тебе чад, говорит св. Исаак Сирин, научись приобрести первую (прежде всего. - А.О.) молитву и удобно исполнишь все добродетели" (21-22). Но у Исаака Сирина в данном случае мысль совсем не о молитве, а об упоминавшемся выше законе последовательности в приобретении добродетелей (см. Слово 72), об опасности нарушения которого предупреждал святитель Игнатий. Как видим, схимник по-своему трактует святого Исаака. И причина этого очевидна - он, как и Странник, весь поглощен идеей непрестанной молитвы, в ней одной видит сущность христианского подвига и его цель. О самом же важном - нравственных и духовных условиях ее совершения он, практически, ничего не говорит.
Однако вся святоотеческая мысль, на которой настаивает и святитель Игнатий, утверждает, что задачей христианской жизни является исполнение заповедей Христовых и покаяние в случае их нарушения. Все другое является не более, как средством к достижению этой цели. И сама молитва, при всей ее исключительной важности в духовной жизни, есть только одна из основных заповедей, одно из средств, и потому без исполнения других заповедей не только недостаточна, но и бесполезна, и даже губительна. Святитель Игнатий пишет: "Единственно на нравственности, приведенной в благоустройство евангельскими заповедями... может быть воздвигнут... невещественный храм богоугодной молитвы. Тщетен труд зиждущего на песке: на нравственности легкой, колеблющейся" (I,225-226). "Сущность подвига, - подчеркивает святитель Игнатий, - заключается в исполнении заповедей" (I,526), то есть всего заповеданного Господом, а не одной только молитвы. Эта мысль красной нитью проходит через все творения всех святых Отцов. Потому святитель Игнатий, напоминая слова Христовы, "Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня" (Ин.14:21), - говорит: "Исполнение заповедей Спасителя - единственный признак любви к Богу, принимаемой Спасителем" (II,67-68).
Схимники же в "Рассказах" все дело христианской жизни сводят, по-существу, к "частости" молитв. Другие заповеди в поле зрения старцев, фактически, не присутствуют. И приводимые высказывания Отцов даются ими исключительно в этом ключе без учета контекста что часто радикально искажает их смысл. "Многие о деле молитвы, - научает один из них, - рассуждают совсем превратно, думая, что приуготовительные средства и подвиги производят молитву, а не молитва рождает подвиги и все добродетели" (20-21). Но эта мысль старца расходится с учением Отцов. Святитель Игнатий пишет: "Особенное попечение, попечение самое тщательное, должно быть принято о благоустроении нравственности сообразно учению Евангелия. Опыт не замедлит открыть у молящегося теснейшую связь между заповедями Евангелия и молитвой Иисусовой. Эти заповеди служат для этой молитвы тем, чем служит елей для горящего светильника; без елея светильник... гаснет, разливая вокруг себя дым зловонный" (I,225-226).
"Как цвет и плод произрастает на стебле или дереве, которые сами прежде должны быть посеяны и вырасти, так и молитва произрастает на других добродетелях, иначе не может явиться, как на них" (I,261-262). "А как молитва заимствует свою силу из всех прочих добродетелей и из всего учения Христова: то монахи прилагают особенное тщание к исполнению евангельских заповедей" (I,458).
Говорит преподобный Макарий Великий: "Кто принуждает себя исключительно и всеусильно к молитве, но не трудится о приобретении смирения, любви, кротости и всего сонма прочих добродетелей, не внедряет их в себя насильно, тот может достигнуть только до того, что иногда, по прошению его, касается его Божественная благодать... Если же получивший не приобучит себя к прочим добродетелям, упомянутым нами, и не стяжет навыка в них, то или лишается полученной благодати или, вознесшись, ниспадает в гордость, или... не преуспевает более и не растет" (I,289).
3. Непрестанная молитва
Вызывает поэтому недоумение тот факт, что схимник преподносит Страннику молитву Иисусову как единственное и самодостаточное условие познания Бога и получения от Него всех даров. Старец прямо наставляет: "Токмо частость или непрестанность молитвы (как бы она ни произносилась вначале) есть единственное мощное средство как совершенства внутренней молитвы, так и спасения души" (246). "Если бы человек неупустительно выполнил одну сию заповедь Божию о непрестанной молитве, то в одной он исполнил бы все заповеди... Теперь видишь ли, как важно и необходимо количество в молитве?" (252). Ответом на это может служить приводимый святителем Игнатием следующий случай из Алфавитного патерика: "Брат сказал преподобному Сисою Великому: "Вижу, что во мне пребывает непрестанная память Божия". Преподобный отвечал: "Это не велико, что мысль твоя при Боге: велико увидеть себя ниже всей твари"" (I,310).
Святитель считает, что "для занятия ею (умной, сердечной молитвой. - А.О.) приличествует возраст зрелый, при котором уже естественно укрощаются в человеке порывы. Не отвергается юность, когда имеет качество зрелости, в особенности, когда имеет руководителя" (II,216).
Но приобрести зрелость Странник не имел еще времени, а должного руководителя, как видим, не встретил. Потому и слышим от Странника такие слова: "Наконец, через непродолжительное время почувствовал, что молитва сама собою начала как-то переходить в сердце, т.е. сердце при обычном своем биении, начало как бы выговаривать внутри себя молитвенные слова за каждым своим ударом, например: 1) Господи, 2) Иисусе, 3) Христе, и проч. Я перестал устами говорить молитву и начал с прилежанием слушать как говорит сердце... Потом начал ... в мыслях такую любовь к Иисусу Христу, что казалось, если бы Его увидел, то так и кинулся бы к ногам Его..." (33). "...иногда входил весь сам в себя и ясно видел все мои внутренности, удивляясь премудрому составу человеческого тела (подчеркнуто нами. - А.О.)" (107).
4. Техника молитвы
Можно лишь удивляться тому, что схимник все внимание совсем молодого и телом, и духом человека, сразу же обращает на те внешние приемы при совершении молитвы Иисусовой, которые использовали лишь отдельные подвижники. Схимник зачитывает ему строки из Добротолюбия: "сядь безмолвно и уединенно, преклони главу, закрой глаза, потише дыши, воображением смотри внутрь сердца, своди ум, т.е. мысль из головы в сердце..." (23). И Странник начинает "изводить Иисусову молитву вместе с дыханием в сердце, по наставлению святого Григория Синаита..." (51). Но ни тот, ни другой совсем не замечают, что говорит преподобный Григорий о такой молитве: "Удерживай и дыхание, то есть движение ума, смежив несколько уста при совершении молитвы, а не дыхание ноздрей, то есть чувственное, как это делают невежи" (I,272). Святитель Игнатий по этому поводу пишет: "Возложение упования на эти пособия (ноздревое дыхание, тихость вдыхания и выдыхания и проч. - А.О.) очень опасно: оно низводит к вещественному, неправильному пониманию молитвы, отвлекая от понимания духовного, единого истинного" (II,288). И продолжает: "Из употреблявших с особенным тщанием вещественные вспомогательные средства достигли преуспеяния весьма редкие, а расстроились и повредились весьма многие" (II,297). "Подвиг умной и сердечной молитвы исправляется умом... не от одного простого, вышеизложенного естественного художества через ноздревое дыхание или от сидения при упражнении молитвой в безмолвном и темном месте - да не будет! Это изобретено Божественными Отцами не для чего иного, как в некоторое пособие к собранию мысли от обычного парения, к возвращению ее к самой себе и ко вниманию (Ксанфопулы)" (II,288-289). Поэтому заключает он: "Советуем возлюбленным братиям не доискиваться открытия в себе этого механизма, если он не откроется сам собою" (V,114).
5. Количество и качество молитв
Святитель Игнатий часто напоминает мысль Отцов: "Видишь юного, летящего на небо, стащи его за ноги на землю". И в отношении количества молитв дает такой совет: "Первоначально положи себе произносить сто молитв Иисусовых со вниманием и неспешностью. Впоследствии, если увидишь, что можешь произнести больше, присовокупи другие сто. С течением времени, смотря по надобности, можешь и еще умножить число произносимых молитв. На неспешное и внимательное произнесение ста молитв потребно времени 30 минут... Не произноси молитву спешно... делай после каждой молитвы краткий отдых и тем способствуй уму сосредоточиваться. Безостановочное произнесение молитвы рассеивает ум" (V,110). "Существенными принадлежностями этой молитвы должны быть: внимание, заключение ума в слова молитвы, крайняя неспешность при произнесении ее и сокрушение духа" (V,107).
Полной противоположностью этому совету явился молитвенный путь Странника. Неопытному, не имеющему никакого навыка в молитве молодому человеку старец сразу же дает послушание: "Вот тебе четки, по ним совершай на первый раз хоть по три тысячи молитв в день... непременно верно выполняй по три тысячи в день" (26). "Дня два, - рассказывает Странник, - мне было трудновато, а потом так сделалось легко и желательно... Я объявил о сем старцу, и он приказал мне уже по шести тысяч молитв совершать в день... Целую неделю я в уединенном моем шалаше проходил каждодневно по шести тысяч Иисусовых молитв" (26), и "привык к ней в неделю" (27). Через десять дней старец повелел "неупустительно совершать по двенадцати тысяч молитв в день" (27). И поразительный результат: "...на первый день едва-едва успел в поздний вечер окончить мое двенадцатитысячное правило. На другой день совершил его легко и с удовольствием". "И так дён пять исполнял верно... и получил приятность и охоту" (27). Дальше желание творить молитву стало настолько непреодолимым, что оно заменило утреннее правило и "весь день провел я в радости... и с легкостью окончил двенадцать тысяч молитв в ранний вечер" (28). После этого старец разрешил: "твори молитву сколько хочешь, как можно более" (28-29).
Повествует далее Странник: "Месяцев пять проведши уединенно в сем молитвенном занятии и наслаждении помянутыми ощущениями, я так привык к сердечной молитве, что упражнялся в ней беспрестанно, и, наконец, почувствовал, что молитва уже сама собою, без всякого со стороны моего побуждения производится и изрекается в уме моем и сердце, не токмо в бодрственном состоянии, но даже и во сне действует точно так же, и ни от чего не прерывается, - не перестает ни на малейшую секунду, что бы я ни делал" (52-53).
Так, за ничтожное время Странник достиг, кажется, того, чего подвижники, находящиеся под руководством опытных наставников, достигали многими годами (святитель Игнатий: "...на переход этот нужны многие годы") - способности без утомления ума непрерывно совершать молитву Иисусову. Но многоопытный подвижник молитвы святитель Игнатий объясняет: "Новоначальные иноки нуждаются в продолжительном времени для обучения молитве. Невозможно, вскоре по вступлении в монастырь или по вступлении в подвиг, достичь этой верховной добродетели. Нужны и время, и постепенность в подвиге, чтобы подвижник созрел для молитвы во всех отношениях" (I,458). При этом очень важно отметить, что "признак непрестанности и самодейственности в совершении Иисусовой молитвы отнюдь не является признаком ее благодатности, потому что не гарантирует... тех плодов, которые всегда указывали на ее благодатность... духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение смирения... подменяется у некоторых иной (промежуточной) целью: приобретением непрестанной и самодвижной Иисусовой молитвы, которая... не является конечной целью, а лишь одним из средств ее достижения" [3].
Даже простой арифметический подсчет показывает, насколько неверен был метод приобретения Странником непрестанной молитвы. По святителю Игнатию, для совершения 12 тысяч кратких Иисусовых молитв ("Господи Иисусе Христе, помилуй мя (меня)"), потребуется 37,5 часов (для полной молитвы: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного", - нужно 60 часов)! При максимальном допущении, что Странник повторял молитву непрерывно, без отдыха в течение 18 часов в сутки, то он должен бы произносить 666 молитв в час. Если же учесть, что он "с легкостью окончил двенадцать тысяч молитв в ранний вечер", то можно себе представить, какова была скорость произнесения молитвы Странником и насколько были сохранены важнейшие и безусловные требования ее совершения: неспешность, внимание и сокрушение сердца. Совершенно очевидно, что молодой человек думал лишь об одном - о количестве молитв. А старец не только не сдерживал его неразумных порывов, но и прямо способствовал им.
Но святитель Игнатий предупреждает ревностных искателей непрестанной молитвы Иисусовой: "Достоинство молитвы состоит единственно в качестве, а не в количестве... Качество истинной молитвы состоит в том, когда ум во время молитвы находится во внимании, а сердце сочувствует уму" (II,163). "Новоначальным должно заниматься молитвой понемногу, но часто" [4]. "Особенно способствует сохранению внимания во время молитвы весьма неспешное произнесение слов молитвы" (V,98).
Некоторые следствия и выводы
Молитвенная практика Странника в сравнении с учением святителя Игнатия (Брянчанинова) вызывает, по меньшей мере, серьезные недоумения. Как можно было видеть, она противоречит всем основным законам духовной жизни. Странник, можно сказать, молниеносно приобретает непрестанную молитву. Трудности длятся день-два, самое большее - неделю, но опять-таки трудности не борьбы с своим ветхим человеком, о котором он, судя по его "откровениям", не имеет никакого представления, а трудности, проистекающие от простой усталости, вызванной огромным количеством молитв, возлагаемых на него духовником.
Особенно противоречащими учению Отеческому выглядят следствия его молитвы, о которых Странник говорит везде и постоянно. На пространстве его рассказов, по существу, нет упоминания о самом главном в правильном молитвенном подвиге: покаянии, о видении своей духовной поврежденности, о недостоинстве предстояния перед Богом и, тем более, недостоинстве получения каких-либо благодатных даров, нет ни видения своих грехов, ни плача и сокрушения сердечного, не просматривается никакой борьбы со страстями. Зато повсюду и непрестанно: сладость сердечная, восторги, радость и т.д. По святителю Игнатию, это очень опасное состояние, ибо "все виды бесовской прелести, которым подвергается подвижник молитвы, возникают из того, что в основание молитвы не положено покаяние, что покаяние не сделалось источником, душою, целью молитвы" (I,233).
Еще одна яркая иллюстрация. Странник говорит о молитве: "Я многих видал, которые просто, без всякого просветительского наставления, и не зная, что есть внимание (подчеркнуто нами. - А.О.), сами собою устно творя беспрестанную Иисусову молитву, достигали того, что уста и язык их не могли удерживаться от изречения молитвы, которая впоследствии так их усладила и просветила, и из слабых и нерадивых сделала подвижниками и поборниками добродетели" (264). Странник, видимо, не знает, что, например, бесконечное повторение мантры индуистскими аскетами также делало их и подвижниками и поборниками добродетели, также приносило им сладости, доходящие до экстаза. Однако все это не давало им благодати и оставляло без Христа. Подобным же образом, повторяя Иисусову молитву без внимания, следовательно, и без покаяния и сокрушения духа, как мантру, можно стать подвижником и поборником добродетели, и придти к тому, что на аскетическом языке называется прелестью. Святитель Игнатий пишет: "Все виды бесовской прелести... возникают из того, что в основание молитвы не положено покаяние, что покаяние не сделалось источником, душою, целью молитвы" (I,255).
Нервно-психические состояния, порождаемые непрерывным, механическим повторением одних и тех же слов молитвы, легко воспринимаются неразумным подвижником за действия благодати, в результате чего он легко впадает в т.н. мнение, то есть в гордость, хотя бы и прикрытую личиной внешнего смирения. Отсюда начинается искание благодатных переживаний, откровений, даров Духа Святого и т.д., что окончательно губит подвижника. Таковой, производя с внешней стороны впечатление святого, всех любящего, никому не делающего зла, находящегося в непрестанной молитве, радости и подвиге - с внутренней же, как не приобретший путем борьбы со своим ветхим человеком главнейшего в духовной жизни - смирения, оказывается в действительности лжесвятым.
Прямо напоминает "христианский дзен", "христианскую йогу", трансцендентальные медитации [5] и наставление одного священника, весьма понравившееся Страннику: "чтобы просветиться духовно и быть внимательным и внутренним человеком, следует взять один какой-нибудь текст из Св. Писания, и как можно дольше держать на нем одном все внимание и размышление, и откроется свет разумения... Очень мне понравилось сие наставление священника" (112).
Без какого-либо сомнения принимает Странник и следующее более, чем странное, назидание схимника: "для спасения ничего более не нужно, как всегдашняя молитва: "молись и делай что хочешь, и ты достигнешь цели молитвы... Молись и мысли, что хочешь, и мысль твоя очистится молитвою"" (265).
Сами ощущения Странника полностью совпадают с теми прелестными состояниями, о которых сообщает святитель Игнатий. Странник рассказывает: "Иду иногда верст по семидесяти и более в день, и не чувствую, что иду... Когда сильный холод прохвати меня, я начну напряженнее говорить молитву, и скоро весь согреюсь. Если голод меня начнет одолевать, я стану чаще призывать имя Иисуса Христа и забуду, что хотелось есть. Когда сделаюсь болен... стану внимать молитве и боли не слышу" (30).
У святителя Игнатия находим следующие интересные сообщения. В одном случае речь идет о чиновнике, который "занимался усиленным молитвенным подвигом". "Оказалось, что чиновник употреблял образ молитвы, описанный святым Симеоном, разгорячил воображение и кровь, при чем человек делается очень способным к усиленному посту и бдению... Чиновник видел свет телесными очами; благоухание и сладость, которые он ощущал, были так же чувственные" (I,238).
Подобный случай был и с афонским схимником. "Оказалось, что иеросхимонах носит вериги, почти не спит, мало вкушает пищи, чувствует в теле такой жар, что зимою не нуждается в теплой одежде. К концу беседы пришло мне на мысль поступить следующим образом: я стал просить афонца, чтоб он, как постник и подвижник, испытал над собою способ, преподанный святыми Отцами, состоящий в том, чтоб ум во время молитвы был совершенно чужд всякого мечтания, погружался весь во внимание словам молитвы, заключался и вмещался, по выражению святого Иоанна Лествичника, в словах молитвы... "Когда ты испытаешь над собою, - сказал я афонцу, - то сообщи и мне о плоде опыта; для меня самого такой опыт неудобен по развлеченной жизни, проводимой мною". Афонец охотно согласился на мое предложение. Через несколько дней приходит он ко мне, и говорит: "Что сделал ты со мною?" - "А что?" - "Да как я попробовал помолиться со вниманием, заключая ум в слова молитвы, то все мои видения пропали, и уже не могу возвратиться к ним"" (I,242).
Первую часть Рассказов завершают "Три ключа к внутренней молитвенной сокровищнице", подводящие, так сказать итоги опыта и учения рассказчика и перечисляющие основные условия и свойства молитвы. И в них опять-таки ни слова о том, что "сознание своей греховности, сознание своей немощи, своего ничтожества - необходимое условие для того, чтобы молитва была милостиво принята и услышана Богом" (I,155). Это, самое ценное в молитве, "Рассказы" оставляют совершенно без внимания (119-120).
* * *
"Откровенные рассказы странника" всегда вызывали разноречивые о себе суждения. Как правило, они увлекают людей, недостаточно знакомых с основами святоотеческого опыта. Причина этого очевидна - "Рассказы" предлагают быстрый, захватывающий воображение и без борьбы со своими страстями путь достижения непрестанной молитвы и благодатных состояний. Поэтому святитель Феофан (Говоров) писал из затвора: "Книжка - рассказы странника - внешний чин дела изображает, а писания отеческие - внутренний" [6]. "В книгу - рассказы - не смотрите. Там есть советы, не пригожие для вас, которые могут повесть к прелести" [7].
Слово о молитве Иисусовой Святителя Игнатия (Брянчанинова)*
Молитва Иисусова произносится так: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. Первоначально произносилась она без прибавки слова "грешного"; слово это присовокуплено к прочим словам молитвы впоследствии. Это слово, заключающее в себе сознание и исповедание падения, замечает преподобный Нил Сорский, нам прилично, благоприятно Богу, заповедавшему воссылать молитвы к Нему из сознания и исповедания своей греховности.
Моление молитвой Иисусовой есть установление Божественное. Установлено оно не через посредство пророка, не через посредство апостола, не через посредство Ангела; установлено Самим Сыном Божиим и Богом. После Тайной вечери, между прочими возвышеннейшими, окончательными заповеданиями и завещаниями, Господь Иисус Христос установил моление Его именем, дал этот способ моления как новый, необычный дар, дар цены безмерной. Апостолы уже знали отчасти силу имени Иисуса: они исцеляли им неисцелимые недуги, приводили к повиновению себе бесов, побеждали, связывали, прогоняли их. Это могущественнейшее, чудное имя Господь повелевает употреблять в молитвах, обещая от него особенную действительность для молитвы. Еже аще что просите, - сказал Он святым апостолам, - от Отца во имя Мое, то сотворю: да прославится Отец в Сыне, И аще чесо просите во имя Мое, Аз сотворю (Ин. 14, 13-14). Аминь, аминь глаголю вам, яко елика аще чесо просите от Отца во имя Мое, даст вам. Доселе не просисте ничесоже во имя Мое: просите и приимите, да радость ваша исполнена будет (Ин. 16, 23- 24). О, какой дар! Он - залог нескончаемых, безмерных благ! он истек из уст неограниченного Бога, облекшегося в ограниченное человечество, нарекшегося именем человеческим - Спаситель. Имя, по наружности своей ограниченное, но изображающее собою Предмет неограниченный, Бога, заимствующее из Него неограниченное, Божеское достоинство, Божеские свойства и силу.
Податель бесценного, нетленного дара! Как нам, ничтожным, бренным, грешным, принять дар? Неспособны для этого ни руки наши, ни ум, ни сердце. Ты научи нас познать, по возможности нашей, и величие дара, и значение его, и способ принятия, и способ употребления, чтоб не приступить нам к дару погрешительно, чтоб не подвергнуться казни за безрассудство и дерзость, чтоб, за правильное познание и употребление дара, приять от Тебя другие дары, Тобою обетованные, Тебе единому известные.
Из Евангелия, Деяний и Посланий апостольских мы видим неограниченную веру во имя Господа Иисуса и неограниченное благоговение к этому имени святых апостолов. Именем Господа Иисуса они совершали поразительнейшие знамения. Нет случая, из которого можно б было научиться, каким образом они молились именем Господа; но они молились им непременно. Как могли они не молиться им, когда это моление было преподано и заповедано Самим Господом, когда заповедание укреплено двукратным повторением и подтверждением его? <...>
Правило монашеское заключается наиболее в молитве Иисусовой. В таком виде преподается это правило вообще для всех монахов Православной Церкви; в таком виде преподано оно Ангелом преподобному Пахомию Великому для его общежительных монахов. <...>
В действии молитвы Иисусовой имеется своя постепенность: сперва она действует на один ум, приводя его в состояние тишины и внимания, потом начнет проникать к сердцу, возбуждая его от сна смертного и знаменуя оживление его явлением в нем чувств умиления и плача. Углубляясь еще далее, она мало-помалу начинает действовать во всех членах души и тела, отовсюду изгонять грех, повсюду уничтожать владычество, влияние и яд демонов. По этой причине при начальных действиях молитвы Иисусовой "бывает сокрушение неизреченное и болезнь души неизглаголанная", - говорит преподобный Григорий Синаит. Душа болезнует как болящая и рождающая, по Писанию (см Сир. 48, 21): живо бо слово Божие и действенно, и.острейше паче всякаго меча обоюду остра, то есть Иисус проходит, как свидетельствует апостол, даже до разделения души же и духа, членов же и мозгов, и судительно помышлением и мыслем сердечным (Евр 4, 12), проходит, истребляя греховность из всех частей души и тела. <...>
Если монахам воспрещается безвременное стремление к молитве, приносимой умом в сердечном храме, тем более воспрещается оно мирянам. Имели глубочайшую сердечную молитву святой Андрей юродивый и некоторые другие, весьма немногие миряне:
это - исключение и величайшая редкость, которая никак не может служить правилом для всех. Причисление себя к этим исключительным личностям есть не что иное, как обольщение себя самомнением, скрытая прелесть прежде явной прелести. Паисий Величковский в письме к старцу Феодосию говорит: "Отеческие книги, в особенности те из них, которые научают истинному послушанию, трезвению ума и безмолвию, вниманию и умной молитве, то есть той, которая совершается умом в сердце, исключительно приличествует только одному монашескому чину а не всем вообще православным христианам. Богоносные отцы, излагая учение об этой молитве, утверждают, что ее начало и непоколебимое основание есть истинное послушание, от которого рождается истинное смирение, а смирение хранит подвизающегося в молитве от всех прелестей, последующих самочинникам. Истинного монашеского послушания и совершенного во всем отсечения своих воли и разума отнюдь не возможно стяжать мирским людям. Как же возможно будет мирским людям, без послушания, по самочинию, которому последует прелесть, понуждаться на столь страшное и ужасное дело, то есть на таковую молитву, без всякого наставления? как им избежать многоразличных и многообразных прелестей вражиих, наводимых на эту молитву и ее делателей прековарно? Так страшна эта вещь, то есть молитва - молитва, не просто умная (умственная), то есть совершаемая умом нехудожно, но действуемая художественно умом в сердце, - что и истинные послушники, не только отсекшие, но и совершенно умертвившие волю свою и рассуждение пред отцами своими, истинными и преискусными наставниками деланию этой молитвы, всегда находятся в страхе и трепете, боясь и трепеща, чтоб не пострадать в этой молитве какой-нибудь прелести, хотя и хранит их всегда от нее Бог за истинное смирение их, которое они стяжали благодатью Божией при посредстве истинного послушания своего. Тем более мирским людям, жительствующим без послушания, если они от одного чтения таких книг понудятся на молитву, предстоит опасность впадения в какую-либо прелесть, приключающуюся начинающим самочинно подвиг этой молитвы. Эту молитву святые назвали художеством художеств: кто ж может научиться ей без художника, то есть без искусного наставника? Эта молитва есть духовный меч, дарованный от Бога, на заклание врага наших душ. Молитва эта просияла как солнце, только среди иноков, особенно в странах Египетских, также в странах Иерусалимских, в горе Синайской и Нитрийской, во многих местах Палестины и на иных многих местах, но не повсюду как явствует из жития святого Григория Синаита. Он обошел всю Святую (Афонскую) Гору и, сделав тщательное разыскание делателям этой молитвы, не нашел в ней ни одного, который бы имел хотя малое понятие о этой молитве. Отсюда явствует: если в. таком святом месте преподобный Григорий не нашел ни одного делателя молитвы, то и во многих местах делание этой молитвы было неизвестно между иноками. А где и занимались им, где она сияла между иноками подобно солнцу, там хранилось делание этой молитвы, как великая и неизреченная тайна, известная лишь Богу и ее делателям. Мирскому народу делание этой молитвы было вполне неизвестно. Но ныне, по напечатании отеческих книг, узнают о нем не только иноки, но и все христиане. По поводу этого боюсь и трепещу, чтоб по вышесказанной причине, то есть за самочинное вступление в подвиг этой молитвы без наставника, таковые самочинники не подверглись прелести, от которой Христос Спаситель да избавит Своею благодатью всех, хотящих спастись". <...>
Пречистое имя Иисуса не терпит пребывать посреди нечистоты: оно требует, чтоб из сосуда душевного было извергнуто и извергаемо все нечистое; входя в сосуд по степени чистоты его, оно само начинает действовать в нем и совершать дальнейшее очищение, для которого собственные усилия человека недостаточны и которое требуется для того, чтобы сосуд соделался достойным вместилищем духовного сокровища, всесвятой святыни. Устранимся от пресыщения и даже насыщения; положим себе в правило умеренное постоянное воздержание в пище и питии; откажем себе в наслаждении вкусными яствами и питиями; будем упокоевать себя сном удовлетворительно, но не чрезмерно; откажемся от празднословия, смеха, шуток, кощунства; прекратим ненужные выходы из келлии к братиям и прием братий в келлию под предлогом любви, именем которой прикрываются пустые беседы и занятия, опустошающие душу. Откажемся от мечтательности и суетных помышлений, возникающих в нас по причине нашего неверия, по причине безрассудной попечительности, по причине тщеславия, памятозлобия, раздражительности и других страстей наших. С полнотой веры возложим все на Господа и многомыслие наше, наши пустые мечты заменим непрерывающеюся молитвою ко Господу Иисусу. Если мы окружены еще врагами, то будем вопиять с сильным плачем и воплем к Царю царей, как вопиют обиженные и угнетенные из толпы народной; если же мы допущены во внутренний чертог Царя, то будем приносить Ему жалобу и просить Его милости с величайшей тихостью и смирением, из самой глубины душевной. Такая молитва - особенно сильна: она - вполне духовна, произносится непосредственно к самому слуху Царя, к Его сердцу.
Необходимое, существенное условие преуспеяния в молитве Иисусовой есть пребывание в заповедях Господа Иисуса. Будите в любви Моей, - сказал Он ученикам Своим (Ин. 15, 9). Что значит пребывать в любви ко Господу? - Значит, непрестанно памятовать о Нем, непрестанно пребывать в единении с Ним по духу Первое без последнего мертво и даже не может осуществиться. Аще заповеди Моя соблюдете, пребудете в любви Моей (Ин. 15, 10); если будем постоянно соблюдать заповеди Господа, то духом нашим соединимся с Ним. Если соединимся с Ним духом, то устремимся к Нему всем существом нашим, будем непрестанно памятовать о Нем. Направь поступки твои, все поведение твое по заповедям Господа Иисуса, направь по ним слова твои, направь по ним мысли и чувствования твои, - и познаешь свойства Иисуса. Ощутив в себе эти свойства действием Божественной благодати из этого ощущения стяжав опытное познание их, ты усладишься сладостью нетленною, не принадлежащею миру и веку сему, сладостью тихою, но сильной, уничтожающей расположение сердца ко всем земным наслаждениям. Усладившись свойствами Иисуса, возлюбишь Его и возжелаешь, чтоб Он вполне обитал в тебе; без Него сочтешь себя погибающим и погибшим. Тогда будешь непрестанно вопиять, вопиять из полноты убеждения, от всей души: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. <...>
Жительство по евангельским заповедям есть единый и истинный источник духовного преуспеяния, доступный для каждого, искренно желающего преуспеть, в какое бы наружное положение он ни был поставлен недоведомым промыслом Божиим.
Упражнение молитвой Иисусовой по самому свойству этого упражнения требует непрерывного бодрствования над собою. <...> Непрестанно должно наблюдать за собою, чтоб не подкрался каким-либо образом грех и не опустошил души.
Примечания
1.c Здесь и далее ссылки на Творения святителя Игнатия делаются по изданию: СПб., 1905.
2. Здесь и далее ссылки даются на "Откровенные рассказы странника духовному отцу своему" по изданию: Paris, 1973.
3. Монах Меркурий. В горах Кавказа. М., 1996. С.7-8.
4.Собрание писем свт. Игнатия Брянчанинова. М.; СПб., 1995. №276.
5. См., напр.: Серафим (Роуз), иером. Православие и религия будущего.
6. Св. Феофан. Собрание писем. Вып. 5. №824. М., 1899. С.110.
7. Там же. №825. С.112.
*"Слово" печатается с сокращениями по изданию: Творения иже во святых отца нашего Святителя Игнатия, епископа Ставропольского. Т.2. Аскетические опыты. - М.: Сретенский м-рь, 1998.

Не знаю чего там у вас ущимляют «Рассказы странника», но явно не смиренномудрие. Нет уж, любезный, это ваша сектантская гордыня вопиет: т.е. это вы так раскол предотвратили - согласившись с прославлением Святых царственных мучеников и Страстотерпцев, по снисхождению к нам сирым? А сами в своём кагале тихо посмеиваетесь над простецами и хвалите себя мудрых… поразительная по наглости откровенность. Так вы верите в их святость или только икономически прикидываетесь?
далее: А кто здесь говорил, что книжка эта заменяет собой всё святоотеческое Предание? Положим в ней внешний чин дан, а в Добротолюбии внутренний, а вместе они согласно об одном повествуют – как проходить Исусову молитву. Вторая часть предложения – частный совет частному лицу, о чем и сказано «не пригожие для вас», лично для вас. Может по причине отсутствия наставника, может по суетности жизни, может по гордости – Бог весть . И нигде не сказано, что книга и опыт описанный в ней прелестный. А мнения святых об этой книжке я приводил в разных частях этого спора. Ну конечно! Всё позабыли на свете и бросили (может обратили всё же?) всё внимание. Они сами вам сообщили об этом или вы так импровизируете? Да и если даже «бросили» - Слава Богу, может скоро православие примут!!!
И что это вы тут за глыбу выкатили? Может быть начнем многотомное перепечатывание творений святых отцов, потом просто отцов, а потом за переиздание корпуса научных произведений возьмемся? Я просто поражаюсь вашему неумению вести дискуссию, хамству и наглости. Потрудитесь кратко изложить свои обвинения в виде удобопонятных тезисов.
а пока прочтите ка вот это:
Святитель Игнатий Брянчанинов
Из писем к монашествующим
153 (245, 84). О вновь вышедшей книге: "Житие и Писания Молдавскаго Старца Паисия Величковскаго". О Иисусовой молитве
Позволяю себе послать к Вам вновь вышедшую книгу: "Житие и Писания Молдавскаго Старца Паисия Величковскаго", того благочестиваго и духовно-просвещеннаго мужа, которому чада Православной Церкви обязаны за перевод с греческаго на славянский язык Добротолюбия, Исаака Сирскаго и других Отцов. В вновь вышедшей книжке, которую я давно знаю в рукописях, с особенною ясностию, изложено учение, весьма приличествующее нашему времени, учение о Иисусовой молитве, о которой ныне по большей части имеют самое темное, сбивчивое понятие. "Иные", считающие себя за одаренных духовным разсуждением и почитаемые многими за таковых, "боятся" этой молитвы, как какой заразы, приводя в причину "прелесть" - будто бы непременную спутницу упражнения Иисусовою молитвою, - сами удаляются от нея и других учат удаляться. Изобретатель таковаго учения, по мнению моему, - диавол, которому ненавистно Имя Господа Иисуса Христа, как сокрушающее всю его силу: он трепещет этого всесильнаго Имени, и потому оклеветал Его пред многими христианами, чтоб они отвергли оружие пламенное, страшное для их врага, - спасительное для них самих.
Другие, занимаясь Иисусовой молитвой, хотят немедленно ощутить ея духовное действие, хотят наслаждаться ею, не поняв, что наслаждению, которое подает один Бог, должно предшествовать истинное покаяние. Надо поплакать долго
и горько прежде, нежели явится в душе духовное действие, которое - благодать, которое, - повторяю, подаст един Бог в известное Ему время. Надо прежде доказать верность свою Богу постоянством и терпением в молитвенном подвиге, усмотрением и отсечением всех страстей в самых мелочных действиях и отраслях их.
Представляемая мною "книга" показывает непрелестный образ упражнения Иисусовою молитвою, состоящий в тихом произношении ея устами, или и умом, непременно при "внимании" и с чувством "покаяния". - Диавол не терпит вони покаяния; от той души, которая издает из себя эту воню, он бежит прочь с прелестями своими. Проходимая таким образом Иисусова молитва - превосходное оружие противу всех страстей, превосходное занятие для ума во время рукоделия, путешествия и в других случаях, когда нельзя заняться чтением и псалмопением. Таковое упражнение молитвою Иисусовою приличествует всем вообще христианам, как жительствующим в монастырях, так и жительствующим посреди мира.
Стремление же к открытию "сердечнаго духовнаго действия" приличествует наиболее, почти единственно инокам, - и то познавшим подробно борение со страстями, при удобствах, доставляемых местом и прочими обстоятельствами. Если же кто бы то ни был, движимый, по выражению святаго Иоанна Лествичника, гордостным усердием, ищет получить преждевременно сладость духовую или сердечное молитвенное действие, или какое другое духовное дарование, приличествующее естеству обновленному: тот неминуемо впадает в прелесть, каким бы образом молитвы он ни занимался, псалмопением-ли или Иисусовою молитвою. Это привелось видеть и на опыте. Упоминаемый в житии Пахомия Великаго прельщенный старец, стоя по действию прелести на раскаленных углях босыми ногами, произносил молитву Господню: "Отче наш". Причина прелести - не молитвословие, не псалмы, не каноны и акафисты, не молитва Иисусова, - нет! Сохрани Боже всякаго от таковаго богохульства! Гордость и ложь - вот причины прелести! - Гордость и ложь, - которых виновник - диавол. А он, чтоб свалить с себя вину, дерзостно и богохульно оклеветал Иисусову молитву, - сам же встал в стороне, как ни в чем не повинный. Ныне многие хлопочут, остерегаются и других остерегают от молитвы Иисусовой, утверждая, что должно от нея удаляться, как от причиняющей прелесть; а о диаволе, настоящем виновнике прелести, ни слова, - совсем забыли. Ах! какая явная хитрость диавола! как он -прячется искусно.
Очень огорчает меня, что ныне так утерян людьми истинный духовный разум, а разныя ложныя, вполне ложныя мысли, получили такую силу!
Книга Паисия имеет значительные недостатки в литературном отношении. Что до того? Часто смиренные пустынники, выходя из пустынь своих, лишь прикрытые рубищем, словом скудным и нескладным возвещали христианскому миру святую и спасительную Истину; напротив того, сколько видим книг, убранных звучными словами, в стройном систематическом порядке, - а оне заключают в себе яд, убивающий души!
Собрание писем Святителя Игнатия Брянчанинова. Составитель игумен Марк (Лозинский). Москва-СПб, 1995, с.248-250
и это:
КНИГИ О МОЛИТВЕ ИИСУСОВОЙ
“Что бы вы ни делали, чем бы вы ни занимались во всякое время — днем и ночью, произносите устами сии Божественные глаголы: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго". Это не трудно: и во время путешествия, по дороге, и во время работы — дрова ли рубишь или воду несешь, или землю копаешь, или пищу варишь. Ведь во всем этом трудится одно тело, а ум без дела пребывает, так вот и дай ему занятие, свойственное и приличное его невещественной природе — произносить имя Божие”. Это отрывок из книги “На горах Кавказа”, увидевшей свет впервые в начале XX века и посвященной молитве Иисусовой.
. Я хотел бы особо подчеркнуть, что этой молитве нужно учиться, причем желательно с помощью духовного руководителя. В Православной Церкви есть наставники молитвы — среди монашествующих, пастырей и даже мирян: это люди, которые сами, опытным путем познали силу молитвы. Но если вы не найдете такого наставника — а многие жалуются, что наставника в молитве сейчас найти трудно, -то можно обратиться к таким книгам, как “На горах Кавказа” или “Откровенные рассказы странника духовному своему отцу”. В последней, вышедшей в XIX веке и много раз переиздававшейся, говорится о человеке, который решил научиться непрестанной молитве. Он был странником, ходил из города в город с сумой за плечами и с посохом, и учился молиться. Молитву Иисусову он повторял по нескольку тысяч раз в день.
Есть и классическое пятитомное собрание произведений Святых Отцов с IV по XIV век — “Добротолюбие”. Это богатейшая сокровищница духовного опыта, она содержит многие наставления о молитве Иисусовой и о трезвении — внимании ума. Тот, кто хочет научиться молиться по-настоящему, должен быть знаком с этими книгами.
Я привел отрывок из книги “На горах Кавказа” еще и потому, что много лет назад, когда я был подростком, мне довелось путешествовать в Грузию, в горы Кавказа, недалеко от Сухуми. Там я встречался с отшельниками. Жили они там даже в советское время, вдали от мирской суеты, в пещерах, ущельях и пропастях, и о существовании их никто не знал. Они жили молитвой и передавали из поколения в поколение сокровище молитвенного опыта. Это были люди как бы из другого мира, достигшие большой духовной высоты, глубокого внутреннего покоя. И все это благодаря Иисусовой молитве.
Дай нам Бог научиться через опытных наставников и через книги Святых Отцов этому сокровищу -непрестанному совершению молитвы Иисусовой.
Игумен Иларион (Алфеев) О МОЛИТВЕ. Фонд "Христианская жизнь", Клин, 2001
и еще:
О непрестанной молитве.
Поучения святителя Феофана Затворника
игумен Феофан (Крюков)
СТЕПЕНИ ВОСХОЖДЕНИЯ К НЕПРЕСТАННОЙ МОЛИТВЕ
Три степени молитвы
Можно назначить три степени молитвы. На первой она бывает преимущественно внешняя: чтения, поклоны, бдения, и проч... С сего начинают, и иные довольно долго трудятся над собою, пока появятся начатки молитвы, или легкие движения молитвенного духа... Молитва, как высший дар, ниспосылается как бы по капле малой-малой, чтоб научить человека дорого ценить ее. На второй степени в ней телесное с духовным являются в равной силе. Здесь каждое слово молитвы сопровождается соответственным чувством, или внутренние молитвенные движения, внутренне движимые, изъясняют и изъявляют своим словом. Это повсюднейшая молитва, общая всем почти. Она обыкновенна в том, в ком жив дух благочестия. На третьей степени в молитве преобладает внутреннее, или духовное, - когда и без слов, и без поклонов, и даже без размышления, и без всякого образа, при некотором молчании или безмолвии, во глубине духа совершается действо молитвы. Эта молитва не ограничивается ни временем, ни местом, ни другим чем внешним и может никогда не прекращаться. Почему и называется действом молитвы, т.е. чем-то, пребывающим неизменно. Но, чтоб дойти до сей последней степени, необходимо пройти первые и, следовательно, поднять все труды телесного делания для молитвы, как то: посты, поклоны, чтения молитв, бдение, коленопреклонение. Кто пройдет это, вступит на вторую степень, когда, как говорит Макарий Великий, лишь поклонишься, и дух уже согревается в молитве. Как тому, кто не знает алфавита, нельзя начинать складов, потому что это будет бесполезною тратою времени, так и здесь: кто не умеет плавать по мелкой реке, как того пускать в глубокое море? Но и тогда, как кто взойдет до последней степени молитвы, внешнее моление не прекращается, а также участвует во внутреннем. Та только разница, что в первом случае внешнее предшествует внутреннему, а здесь - внутреннее внешнему. Как же можно браться за одно внутреннее, когда еще не научились трудом и опытом от внешнего переходить к внутреннему! (3, 360-361)
Умная молитва в силе, когда приходит влечение внутрь
Умная молитва есть, когда кто, утвердившись вниманием в сердце, оттуда возносит к Богу молитву. Умное же делание есть, когда кто, стоя вниманием в сердце с памятию о Господе, отревает всякую другую мысль, покушающуюся проникнуть в сердце. (7, 56)
Умная молитва состоит в том, чтобы умом в сердце предстоять пред Богом, или просто, или с изъявлением прошений, благодарения и славословия. Тут не время заниматься рассуждениями: всему свой черед. Когда приходит то влечение внутрь, тогда умная молитва является в силе и в настоящем своем виде, а до этой минуты она есть только искомая; здесь же имеется делом. Потому размышления, рефлексии и рассуждения, равно как и все другие самодействия, действительно, надобно оставлять и подавлять, если б они зарождались во время проявления влечения внутрь, но не умную молитву. Ее не только не должно оставлять, а всячески поддерживать, чтобы то состояние, доброе и многополезное, продлилось как можно долее. (15, 47-48)
Переход от умной к сердечной молитве -
когда сердце исполняется любовью к Богу
От такой умной молитвы бывает переход к сердечной внутренней молитве, если только есть опытный учитель, очень удобный и свободный. Когда чувствами сердца с Богом бываем, а любовь к Богу сердце исполняет, тогда такая молитва носит название сердечной. (10, 227)
Умная молитва переходит в умно-сердечную
с зарождением теплоты и влечения внутрь
Молитва умная переходит в молитву сердечную, или умно-сердечную. Появление ее современно зарождению сердечной теплоты. Другой молитвы уже нет в обычном течении духовной жизни. Умно-сердечная молитва может глубоко внедриться в сердце и быть в этом случае без слов и мыслей, состоя в одном предстоянии Богу и благоговейно-любовном к Нему припадании. Тут она то же, что влечение внутрь пред Бога на молитву или нахождение духа молитвенного. (15, 132)
Умная молитва, согревая сердце,
вводит его в умно-сердечную молитву
Сначала ум с напряжением молится, нудит себя на молитву силою воли. И это, конечно, есть умная молитва. Умная молитва понемногу согревает сердце и вводит его в другую молитву - умно-сердечную. Сердце, навыкнув молиться под действием ума, и, согревшись, само начинает подвигаться на молитву и увлекать в нее ум. Эта сердечная молитва - настоящая молитва, как ей следует быть, - молитва, объемлющая все существо человека, ибо где сердце, там весь человек. Это состояние обнаруживается тяготением внутрь, бывающим во время молитвы, чтения, размышления и даже без всего этого, так - за делом каким. Последнее - выше первого. (14, 483)
Самодвижная молитва сама собой стоит и действует
Умная молитва бывает в двух состояниях: она есть или трудовая, когда человек сам напрягается на нее, или самодвижная, когда она сама собою стоит и действует. (15, 49)
Чем более согревается сердце,
тем самодвижнее умно-сердечная молитва
Эта спасительная молитва [Иисусова] сначала обыкновенно бывает трудовая, делательная. Но, если не поленится кто потрудиться над нею, она станет и самодвижною, сама будет твориться, словно ручеек, журчащий в сердце. Это благо великое, и потрудиться стоит, чтоб достигнуть его... Лучше взяться за дело поревностнее и не отступать, пока не достигнешь желаемого, или пока молитва эта не начнет сама двигаться в сердце: после того только поддерживай. Та теплота сердечная, или горение духа, о коих прежде было говорено, приходят именно этим путем. Чем более внедряется в сердце молитва Иисусова, тем более согревается сердце и тем самодвижнее становится молитва, так что огнь жизни духовной в сердце возгорается, и горение ее становится непрестанным, вместе с тем, как молитва Иисусова займет все сердце и станет непрестанно движущеюся. (15, 129-130)
Два рода самодвижной молитвы - произвольный и несвободный
Такого рода суть только молитвы самодвижные, когда находит дух молитвенный. Но и они бывают двух видов: в одном; человек властен повелеваться ему или нет, содействовать ему или расстроить его; а в другом не властен ничего сделать, а восхищается в молитву и держим бывает в ней иною силою, не имея свободы действовать как-либо иначе. (15, 135).
Отличие умно-сердечной молитвы от духовной в самодействии
Св. отцы различают умно-сердечную молитву от духовной. Первая творится сознательною самодеятельностию молящегося, а вторая находит и хотя сознается, но движется сама помимо усилий молящегося. Эта молитва духодвижная. Последней нельзя предписывать; ибо она не в нашей власти. Ее можно желать, искать и благодарно принимать, а не совершать, когда ни захочешь. Впрочем, у людей очищенных молитва большею частою бывает духодвижною. Надо потому полагать, что Апостол предписывает умно-сердечную молитву, когда говорит: молитесь духом [Еф. 6, 18]. Можно прибавить: молитесь умно-сердечно, с желанием достигнуть и духодвижной молитвы. Такая молитва держит душу сознательно пред лицем Бога вездесущего. Привлекая к себе и отражая от себя луч Божеский, она разгоняет врагов. Можно наверное положить, что душа в таком состоянии неприступна для бесов. - Так только и можно молиться во всякое время и во всяком месте. (13, 487)
Умно-сердечная молитва переходит в непрестанную,
когда влечения внутрь делаются постоянными
Умно-сердечная молитва получает затем самостоятельность и является то делательною, напрягаемою своими усилиями, то самодвижною, находящею. В последнем виде она есть то же, что показанные влечения [внутрь]: бывает современна им и из них развивается. Когда потом состояние, в котором бывает душа во время тех влечений, станет постоянным, тогда умно-сердечная молитва становится непрестанно-действующею. (15, 43-44)
Главное условие восхождения к непрестанной молитве -
очищение сердца от страстей
Главное условие для успеха в молитве есть очищение сердца от страстей и всякого пристрастия к чему-либо чувственному. Без сего молитва все будет оставаться на первой степени, или читательной. По мере очищения сердца молитва читательная будет переходить в умно-сердечную, а когда оно совсем очистится, тогда водрузится и непрестанная молитва. (7, 61)
Пока идет вхождение ума в сердце, ничего другого не делать
Делайте так: когда почувствуете вхождение ума в сердце и воздействие молитвы, то давайте полную свободу такой молитве, удаляя все неблагоприятное ей; и пока она будет – ничего другого не делайте. Когда же не чувствуете такого влечения, тогда молитесь молитвою устною с поклонами, стараясь всячески внимание держать в сердце пред лицем Господа. Разогреется сердце и при таком образе молитвования. (10, 228-229)
М.: "Даниловский благовестник", 2001
итак, за вами обвинительные тезисы. рассмотрим. самому интересно.

В их мученическую кончину. Значит может привести к прелести и любого другого человека. Уж очень напоминает их опыт. Правда глаза режет! Ну вы то умеете вести дисскуссию: Постоянно лжёте и оскорбляете людей. А как только попросят вас доказать , вы игнорируете.

Опять увиливаете, как с Варлаамом и Акиндином!?
Не верите, значит в их святость. А мученическая кончина и у Гитлера со Сталиным была. Тоже в случае чего, икономически прогнетесь? Ну это я так - полемически заострил. Сорри. Может, конечно! Также как Евангелие - камень преткновения для протестантов и прочих сектантов, которые все в прелести. Устал я уже с вами, да и вы вижу.. К тому же события кругом разные...
Не игнорирую я, но если б вы были готовы слушать (пускай и критически, но доброжелательно), а не цеплятся к словам!..
Путь, который, проповедует Осипов - только один из многих возможных в Церкви, есть и другие. И тоже ортодоксальные и спасительные. Просто меня возмущает ваш сектантский (уж простите не нахожу другого термина) подход - либо так как мой учитель сказал, либо никак. "В доме Отца Моего обителей много..."
Предлагаю перемирие на время Страстной.

У вас опять приступ шизофрении?! Опять с собой разговариваете! Решение Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 20 августа 2000 года: «Прославить как страстотерпцев в сонме новомучеников и исповедников Российских Царскую Семью: Императора Николая II, Императрицу Александру, царевича Алексия, великих княжен Ольгу, Татиану, Марию и Анастасию.»
Вы опять не поняли. Я написал что верю в их мученическую кончину, которая и была прославлена Церковью. Почему же. Многие протестанты стараются жить по Евангелию. А то что они все в прелести это вы как определили?! Путь один святоотеческий ( разбойник на кресте не в счет ). Согласен.

не даете убежать прям... про Царскую семью.
конечно не понял - вы ж пишете так, что понять мудрено. А что ересь - это благодатное состояние что-ли? Прелесть и есть, то бишь заблуждение. Вы прям как прапорщик из советских анекдотов расуждаете. Железобетонно.
Ну всё, всё, заканчиваю.
Простите, если чем обидел.

Взаимно.

Вот и слава Богу!
Из рассказа 4го :
"При сих словах мне пришло на ум следующее изречение Никиты Стифата в Добротолюбии: по внутреннему настроению души измеряется естество вещей, то-есть, кто каков сам, тот так и о других заключает; и далее говорит он же: кто достиг истинной молитвы и любви, тот не имеет различения вещей, не различает праведного от грешного, но всех равно любит и не осуждает, как и Бог; как солнце сияет и дождит на праведных и неправедных."
Замечательная книга для самосовершенствования. Мне трудно понять, чем может она повредить (разве что по той старой пословице про заставить...скорбного умом молиться и последствиях оного ). Помимо описания духовной практики в ней много есть и о преодолении страстей, и о других аспектах повседневной жизни христианина. А как хорошо сказано там о приготовлении к исповеди и об осознании основных своих грехов!
Даже просто от её чтения душа успокаивается и очищается. Лучше читать и слушать её, а не спорить, так я разумею.
Мир всем!

Спасибо !!!Замечательная книга , о прошлом Православной Руси, которой уже нет и накогда небудет...

NEETHU
Вы пессимист? Вечность находиться вне процессов становления... так что войти в Неё можно в любое время. Надеюсь.

Он РЕАЛИСТ.

ну каждому своё, конечно. А я верю, что спасение возможно и сегодня. А иначе зачем жить?

Очень опасная книга для новоначальных. Зачем читать эту лирику если есть творения
святых отцев. Да мне на всю жизнь хватит только творений святых Игнатия и Феофана и миней.
Например послания апостола Павла с толкованием святителя Феофана-какой еще первоисточник
ближе. Зачем нужна такая и подобная ей современная лирика?
Короче данная книга-пособие для прелестных и для изучающих методы борьбы с нею.

Авира с настройками по умолчанию детектит файл autorun.exe как троян. У кого-нть наблюдалось нечто подобное?
Upd: а вот и отчет Virustotal . (Result: 20/ 43 (46.5%)).
Если это действительно троян- его (как минимум- его) необходимо будет убрать из раздачи.
На мой взгляд, вообще, захламление аудиокниги файлами и папками, не относящимися к ее теме (типа Winamp, autorun и пр.), имеет гораздо больше минусов, чем плюсов, особенно учитывая фактическую смерть CD как носителя.

---

За раздачу спасибо.

---

Upd2: за пару дней вероятность зараженности файла по Вирустоталу возросла (Result: 22/ 43 (51.2%))

Приведи пример товарищ, где Феофан Затворник запрещает читать эту книгу (страницу и главу в студию) я читал её всё в ней путём по православному так что не гони и не смущай народ. Кстати вот и коментарий (Полезно послушать) - http://www.bogoslov.ru/en/text/print/370130.html
Иисусова молитва - это молитва война Христова конешно непосилу она каждому и самому без наставника батюшки лучше не эксперементировать. Эта книга бесценна.
Авира с настройками по умолчанию детектит файл autorun.exe как троян. У кого-нть наблюдалось нечто подобное?
Да autorun вирус надо выложить только мп3 папку было.

спасибо раздающим
нужна практика что бы понять где истина, а где ложь

Telos спасибо вам: Что могли -вы зделали. Но, по-моему, сути вашего предостережения так никто и не понял. А уж "бесяка" своё дело знает: "подкинул дров" в вашу дискусию, и запылал спор с осуждениями.... По поводу Осипова и Кураева- это абсолютно разные люди чтобы смешивать их в одно. При этом, у каждого есть хорошие работы, но есть и грубые отступления. Их только с рассуждением читать нужно, а не безоглядно полагаться на их мнение, как собственно и эту книгу. Тому, кто начинает познавать православие с "букваря" открывается дух этого (православного) учения. Он то(дух) и помогает не принять яд , подмешиваемый врагом к истинному спасительному учению...

Доброго всем дня,
не могу не добавить свои "копеечки"..
Как видим, существует разномнение. Многие ссылаются на профессора Осипова, каждому слову которого доверять я, увы, не могу совсем. Звание профессора, почтенный возраст и отличное место работы - не критерий, увы. В медицине, к примеру, сплошь и рядом "профессора"-вредители, преподающие, притом, в известнейших ВУЗах. Связанный с этой темой, я много об этом наслышан. Нет у меня задачи осуждения, но есть цель включить критический разум, рассуждение, и не принимать все подряд.
Эту книгу назвал "настоящим сокровищем" Антоний Сурожский, который сам, как духовная сокровищница для многих людей. К слову, и он был "попран" Осиповым.
В молитве Иисусовой, важно трезвение, раскаяние, которое нужно поставить во главу. И не искать "ощущений". Это и поможет не впасть в прелесть.
Спаси Господи,
Простите, ежели что.

Интересно отношение свт. Феофана Затворника к этой книжке.
Сначала он даже принимал участие в подготовке к её изданию.
А потом отговаривал всех её читать.
Книга, конечно, антихристианская.

ага, а свт.Феофан - временно вступивший в антихристианское воинство
С логикой проблемы?

Лучше не стоит, он еретик!!! Вы вот это сначала почитайте "Зосима (Верховский). Повествование о действиях сердечной молитвы старца-пустынножителя Василиска", никто не осмелится утверждать что автор этого трактата в прелести, а трактат ещё по круче "Рассказов странника" и был одобрен тремя вселенскими патриархами. А профессор Осипов от своего большого ума и от незнания сути дела и действительного действия благодати Божией, извращает слова древних святых отцов в своей брошурке "Как же можно беспрестанно молиться." Такое впечатление складывается, что он лишь мельком прочитал творения святых отцов о непрестанной молитве, не разобравшись в них толком. Кстати у Осипова есть заблуждения и по поводу того что Господь никого не наказывает ибо Любовь якобы не может наказывать, а наказывают люди сами себя, что является ересью Маркиона, которая осуждена ещё во втором веке!!! А по поводу боязни впасть в прелесть, нужно тогда все жития святых извлечь из общего употребления, а то вдруг новоначальные последуя святым начнут брать на себя непомерные подвиги которыми изобилуют жития и умом повредятся И саму Библию, стоило бы назвать вредной и душепагубной так как от её чтения множество сект и ересей образовалось :))

А чем отличается молитва Иисусова от любой другой молитвы? Древние не знали молитвы Иисусовой и читали Псалтирь, прп. Антоний Великий тоже молился стихами из Псалтири. Спорить о Иисусовой, это все равно что спорить о "Отче наш" или о "Достойно есть".

Поражает порой этот самоуверенный тон "образованных" людей: да откуда ж Вам сие ведомо, уважаемый? посещали старцев египетских в тур. поездке? Простите, не сдержался. Но такие революционные утверждения надо обосновывать горами ссылок на первоисточники, чтобы не прослыть пустословом, т.к. по моим данным, вся аскетическая наука (иноческая то есть) говорит об обратном - краткая молитва всегда была наиболее употребительна в молитвенной практике. Если посмотрите старые часословы, например, то там прямо написано: за вечерню (то бишь псалмопение) столько то молитв Исусовых, за Павечерницу или Утреню столько то и т.д. Это келейное правило для не идущих в храм, а может для неграмотых :), которых, к примеру, в России на 1897 год, было 79%. Полагаю, что в древнем Египте грамотность была не сильно выше, а стало быть и исправляющих суточный богослужебный круг молитвами Исусовыми (или м.б. иными краткими правилами) вместо псалмов, должно было быть много. В т.ч. и среди монахов и даже святых отцов. Не все же они были академиками.
Теперь по теме.
В самом вопросе уже заключен и ответ: молитва Исусова отличается от "Отче наш" и "Достойно есть" краткостью произношения и односложностью мысли, что и открывает путь, согласно учению исихастов, к умному деланию. В ней нет ничего, кроме: "Господи помилуй!". Ум рациональный т.о. "упраздняется", благочестивые размышления устраняются, а открывается простое и бессловесное сердечное созерцание. Молитвы же о которых Вы говорите иные: "Достойно есть" - хвалебная песнь и догматическое утверждение, "Отче наш" - богатое диалектическими оттенками обращение к Богу, глубокое как море и насыщенное богословскими истинами (недаром на каждую сточку написаны объемные тексты размышлений и толкований) - молитвы эти не удобны для простого и сердечного покаянного возгласа, они слишком богаты предпосылками диалектических переходов, чтобы успокоить (упразднить) ум. Про Псалтырь я уж и не говорю - там и горечь, и печаль, и плач, и радость - вся палитра благочестивых чувств и философских размышлений. Какое уж тут молчание ума! Пир для ищущего. Пир и правило для духовного неофита.
Молитва Исусова имеет свою специфику, технологию (уж простите за современное слово) и назначение. Очень важное и отличное от прочих молитв. Но чтобы это понять ей надо заниматься, а не говорить о ней как Осипов или иные.
Простите если обидел чем.

Руки прочь от Осипова. Руки прочь от странника. Руки прочь от Исусовой умной молитвы.
в йоге есть такие этапы речи. Вначале произноси вслух - вайкхари речь. потом шепотом - мадхьяма или средняя речь. Потом только умственно не шевеля губами или мысленная речь - пашьянти или светящаяся с образом. А после будет речь пара или запредельная, без слов и мыслей и образов, от сердца вашего к сердцу божественному.
Слияние.
здесь всё то же самое. И каждый прав по своему. Ибо указывает на те ошибки, которые возникать могут при практике. причем,у одного будет одна ошибка,а у другого - иная. И советы будут разные , а иногда противоположные.
Ежели я, находясь во Владимире пойду в Москву,а на самом деле пойду в Нижний Новгород, то мне посоветуют идти назад и на запад. И может показаться что тот, кто находится в Питере, скажет,что совет идти в Москву в сторону запада - неверен. А надо идти на восток.
Но это смотря на то, где находится путешественник. так же по аналогии и с каждым. Кому то помещение ума в в низ сердца создаст проблемы с возмущением ума и разжиганием страстей. А кому то - нет. И потому первому надо посоветовать поднять точку внимания выше.
Кто -то много станет внимания уделять технике и способствующим обстоятельствами молитвы и забудет о главном - для чего она предназначена - о Самом Боге. И ему надо посоветовать перестать следить за позой, дыханием и счетом.
А кому то наоборот советы о второстепенном сопутствующем положении тела помогут.
Так что спорить - бесов радовать.

"Откровенные рассказы странника" очень хорошая книга. О ней писали такие подвижники как святитель Феофан Затворник, преподобный Амвросий Оптинский, преподобный Варсонофий Оптинский, схимонах Никодим Карульский (+1984). Несомненно, что по этой книге православные христиане обучались молитве Иисусовой.
Путь странника необычный, если кто читал книгу, то должен помнить, что вся его жизнь исполнена была скорбей.
Ещё ребёнком он повредил руку и она у него усохла, т.е. он стал калекой, а причиной был его старший брат, который столкнул его с печи. Детство его проходило в хождении в храм, чтении Библии. Его благочестивый дедушка учил его христианским добродетелям, и чтобы он за всё благодарил Бога. Перед смертью дедушка отдал свой дом страннику, и оставил денег, напоминая, чтобы он помогал церквам Божиим и нищим братиям. Дедушка женил его. И если вы помните, они с женой жили благочестиво; молились, постились, и соблюдали чистоту. Но горе вновь ворвалось в его жизнь, старший брат позавидовал брату, что ему досталось всё, и ночью он похитил деньги и поджёг дом. Так странник с женой остались ни с чем. прожив какое-то время , заболела жена и умерла; странник всё своё нехитрое имущество раздал, а сам стал странничать. Его имущество - святая Библия, а еда - хлеб, да вода. Таким образом, нужно сказать, что благодать Божия приуготовляла странника к высшим степеням богообщения.
встреча со старцем из пустыни, неизбежность для желающих обрести сокровище непрестанной молитвы.
Старец научил его как совершать молитву"художественно" по учению преподобных отцов из Добротолюбия. Но художественная молитва не пошла у страннника и тогда схимонах посоветовал ему устную частую молитву Иисусову.
Сначала он читал ее по 3000, 6000, 12000.
Нашему разуму кажется, как возможно прочитать 12000 Иисусовых молитв. Причем странник начинал с утра и заканчивал вечером. Предположим, что на молитву у него уходило 12-13 часов.
Разделим 12000/12=1000 молитв в час. А за минуту он прочитывал 1000/60=16,6.
нужно учитывать, что странник читал краткую молитву: Господи Иисусе Христе помилуй мя.
Сам пробывал читать с такой скоростью и скажу, что в минуту можно прочитать и больше молитв до 25. Причем полностью сохраняя внимательность.
Поэтому 12000 молитв за такое время не так и много.
Но если бы каждый из нас попробывал бы проговаривать даже не 1000, а всего 100-200 молитв, то опыте убедился, что это не так легко как представляется нашему падшему разуму. Нужно не забывать, что Иисусова молитва крайне неприята демонам и они всячески ей препятствуют.
Один делатель Иисусовой молитвы даже замечал, что готов был бы ворочать тяжеленные камни, лишь бы не творить молитвы. Вот какое препятствие.
Думаю, что нападки на эту книгу со стороны профессора МДА А. Осипова могут быть вызваны тем, что если вы помните, в первых редакциях книги странник очень резко отзывался о проповедниках, богословах, которые рассуждали о молитве, основываясь на своём разуме, а опыта делания её не имели; Такое схоластическое богословие была распространено как в те времена 19 веке, так и сегодня; всегда легче рассуждать о молитве, нежели молиться.
Повторю, возьмите и начните читать молитву Иисусову вслух по 50-100 раз и вы увидите, что это очень сложно. И помыслы будут непрестанно безпокоить ум, мешая внимательно молиться, и леность, и нападение сна, и нападки со стороны людей. Всё это нужно выдержать не озлобиться, не ослабнуть. Поэтому начают молитву многие, а пребывают в ней единицы, так она сложна.
Профессор Осипов, пишет что странник говорит только о молитве, совершенно не стараясь исполнить заповеди Божии. Но вспомним, как во 2 рассказе странника ограбили и избили беглые солдаты. Потом, когда он их встретил, уже находящихся под конвоем и отправленных на этап, он отдал им деньги, которые они просили, и от всей души простил их. Разве это не исполнение Евангелия, как говорил Господь Иисус Христос: любите врагов ваших, прощайте что-либо имеющих на вас.
Поэтому, читайте эту книгу и учитесь молитве Иисусовой и дивитесь как Господь простецам, слепцам дарует благодать Иисусовой молитвы.
Можно быть трижды, четырежды заслуженными профессорами богословия и совершенно не понимать Христова учения. Богословские науки, изучаемые в стенах духовных заведений, могут дать внешние познания о Боге и христианстве, но только опыт, практика помогут все истины, догматы Святой Церкви принять сердцем.

Мнение Осипова - это только мнение Осипова. Он ничего не знает за исихазм и сердечную молитву. Он сам не монах, не жил этой жизнью. Он мирской и далекий от живой церковной жизни человек.
Почитайте лучше что пишет например Архимандрит Иерофей (Влахос) про исихазм в своей книге "Одна ночь в пустыне Святой Горы".
Вот кстати как поступают православные монахи с книгами Осипова - туда им и дорога, этой прелести.
http://www.youtube.com/watch?v=jJNb1h3npJA